— Разрешите доложить, ваше благородие!
В походе акустик рапортует командиру тихим голосом через открытый люк между центральным постом и отсеком, в малой лодке передний отсек один. Пусть не боевая служба, подплаву насмерть вбита привычка не шуметь. Даже в «громком» режиме под двигателями подводного хода они тихо ступают по железным настилам в мягкой обуви, презрительно называя сухопутных «сапогами», ругаются жестоко, но в полтона. Самый страшный разнос с обещаниями глумиться над провинившимся и вырвать главные части его организма не должен облегчить жизнь вражескому акустику, кроме разве что случаев, когда корабль стоит в порту. Но в тот раз старшина счёл за лучшее попросить дозволения пройти на пост.
— За нами субмарина, ваше благородие.
Лейтенант Кибрик, командир лодки, знал, что эскадру скрыто сторожит «Борей», о чём не нужно догадываться рядовым. Но какого рожна огромная лодка, раза в два больше «Рыси» в длину и не оснащённая батареей гидрофонов, полезет вслед под ледяное поле? Комаров — не самоубийца.
— Старшина, включите телефон. Я сам попробую их вызвать.
Подводная телефоническая связь ещё только приживалась в подплаве, не отличаясь пока дальностью и надёжностью. Провода меж субмаринами не протянешь и радиосигнал не передашь. Зато жидкость отменно проводит звуки. Мембрана, имеющая связь с забортной водой, отправляет колебания, установленная на другом судне их принимает. В войну лодки переговаривались проще — звонкими ударами, в частоту число которых шифровали несколько простых сообщений, которые принимали акустики.
Не получив ответа на призыв голосом выйти на связь, Кибрик приказал отстучать вызов старым способом в комбинации, которая не известна ни врагам, ни сомнительным германским союзникам. Тщетно.
— Позвольте спросить, господа. — Самохвалов приблизил маленькую обтянутую сухой кожей головёнку к люку. — Что-то стряслось?
Понятно, что акустические аппараты штатских учёных засекли необычную активность, а удары устройства, именуемого подводным колоколом, слышны по всему корпусу.
— Акустик утверждает, что нас преследует подводная лодка.
— Вот как? — пожилой энтузиаст снял шапочку и в задумчивости почесал лысину. — Наша?
— Не могу знать, Пётр Андреевич. Не отвечают на вызовы.
— Стало быть — чужая-с. Или гидроакустический фантом. Бывает.
Он заслужил осуждающий взгляд акустика, а??? подумал, что Комаров может сохранять молчание дабы не демаскировать «Борея» перед германцами. Как бы там ни было, неизвестная субмарина сулит опасность.
