Жизнь Аполлония Тианского | страница 67
40. Среди пришедших был также отец, рассказавший, что родятся у него дети, но умирают, лишь только начнут пить вино. На это Иарх возразил: «Умереть для них даже лучше, ибо в противном случае не избегли бы они безумия, будучи произведены, как явствует, от чрезмерно жаркого семени[115]. Так что следует отпрыскам твоим воздерживаться от вина, а чтобы не обуяла их никогда страсть к вину, ты, когда снова родится у тебя дитя, — я вижу, что есть у тебя шестидневный младенец, — должен сделать вот что. Отыщи гнездо совы, укради яйца и, в меру их сварив, дай съесть ребенку: ежели он вкусит этой пищи прежде, чем отведает хмельного, то возникнет в нем отвращение к вину и останется он в здравом уме, ибо природный его жар придет в равновесие!» Таких вот речей, наслушались Аполлоний и Дамид. Изумляясь мудрости своих гостеприимцев, они целыми днями задавали им всевозможные вопросы, да и те обо многом расспрашивали их.
и еще об индийской науке и о простосердечии Дамида(41—44)
41. В общепознавательных беседах участвовали и Аполлоний и Дамид, что же до разговоров о предметах сокровенных, рассуждений о звездах, пророчествах и волхвовании, или о том, какие жертвы и молитвы угодны богам, то тут, по словам Дамида, Аполлоний философствовал наедине с Иархом; позднее он записал в четырех книгах упомянутые собеседования о звездах и гаданиях — об этом сочинении упоминается и у Мойрагена — а также записал беседы о жертвоприношениях: как какому богу надобно жертвовать приличным и угодным для него способом. Впрочем, все звездочетные и пророческие науки находятся, по-моему, за пределами природных человеческих возможностей, да притом я и не знаю никого, кто располагал бы упомянутым сочинением; а вот книгу о жертвоприношениях я обнаружил и во многих храмах, и во многих городах, и в домах у многих сведующих людей, а написана она величавым слогом, в коем слышится отзвук речей Аполлония, — это на случай, если бы кто-нибудь взялся ее перевести. Дамид рассказывает еще, что Иарх подарил Аполлонию семь перстней, поименованных по семи планетам, — перстни эти Аполлоний надевал поочередно в соименный каждому день[116].
42. Часто разговор касался волхвования, ибо Аполлоний, будучи весьма склонен к этой премудрости, оборачивал большую часть бесед к упомянутому предмету, за что и заслужил похвалу Иарха, сказавшего: «Приверженные пророчеству, о любезный Аполлоний, посредством оного становятся божественны и трудятся во спасение человечества. Поистине, друг мой, то, что удается узнать, лишь обратясь к богу, пророк знает сам