9. Как-то раз, когда Аполлоний возлежал под одним из деревьев, отвечая на вопросы товарищей, Дамид отвел Тимасиона в сторонку и спросил: «Вот эти Нагие, приятель, — ты ведь с ними знаком, — так в каком роде их мудрость?» — «Она превосходна и могуча», — отвечал Тимасион. «Однако же, голубчик, поступать с нами так, как они поступают, вовсе не мудро! Не поговорить о мудрости с таким великим человеком, а вместо этого заносится перед ним — уж и не знаю, товарищ, что это, если не спесь?» — «Спесь? Ничего подобного я за ними не замечал, хотя побывал здесь уже дважды — они всегда учтивы и любезны с посетителями. Совсем недавно — пожалуй, дней пятьдесят назад — гостил тут некий Фрасибул, любомудрием отнюдь не примечательный, однако и его приняли с распростертыми объятиями, когда он сослался на Евфрата».
«Что ты говоришь, парень? Неужто видел ты в этих краях навкратийца Фрасибула?» — «Да, и более того — я привез его сюда на своем собственном корабле!» — «Клянусь Афиною, я все понял! — воскликнул Дамид в возмущении. — Похоже, тут не обошлось без подлого плутовства!» На это Тимасион возразил: «Я давеча спрашивал твоего друга, кто он таков, однако он еще не удостоил меня ответом. Ежели это не тайна, скажи мне, кто сей муж — тогда, быть может, я сумею помочь тебе отыскать желательное решение». И услыхав, наконец, от Дамида имя тианийца, он сказал: «Ты верно уловил суть дела! Когда мы с Фрасибулом плыли обратно, я спросил, какова была цель его путешествия, а он, признавшись, что о науке не слишком радеет, рассказал мне, как внушил этим вот Нагим подозрения против Аполлония, — теперь-де, когда бы тот к ним ни явился, они на него и глядеть не пожелают. С чего пошла у них эта ссора, я не знаю, но Фрасибул, по-моему, повел себя подло и по-бабьи. Впрочем, я поговорю с нашими хозяевами и объясню, как было дело, ибо я с ними в дружбе». Итак, под вечер Тимасион воротился, сказав Аполлонию только, что переговорил с Нагими, однако Дамиду он потихоньку сообщил, что Нагие переполнены услышанным от Фрасибула и намерены явиться поутру.
и о прении Аполлония с Феспесионом, как спорили они об индусах и о премудрости индийской, и о многих иных наиважнейших предметах(10—13)
10. Проведя вечер в незначительных и недостопамятных разговорах, улеглись они спать там же, где ужинали. На рассвете Аполлоний, помолившись по своему обыкновению Солнцу, погрузился в размышление, и тут Нил, младший из Нагих, подбежал к нему со словами: «Мы пришли к тебе». — «Отлично, — отвечал Аполлоний, — ибо я-то ради вас шел от самого моря». Сказавши так, он последовал за Нилом.
