На Панте-Тиморе все еще рассказывают — правду знает только аллах, — что давно, около 1278 года пророка, который вы, неверные, называете 1900-м, французский корабль разбился ночью на скалах Пулау-Капаса при сильном северном муссоне. На рассвете рыбаки из прибрежных кампонгов нашли лишь несколько досок, выброшенных на пляж. Весь экипаж погиб, кроме одного человека. Его нашли на скале скорее мертвым, чем живым, — да славится милосердный! Морские валы разбивались о берег, накопив чудовищную силу в пробеге по Южно-Китайскому морю. Почти захлебнувшийся, истощенный, ожидавший смерти человек восстановил свои силы, живя среди рыбаков. Вскоре он смог представиться при дворе раджи Тренгану. Спасенный объяснил, что по происхождению он француз и служил плотником на погибшем корабле. Что касается моря, то он сыт им по горло и ему так хорошо чувствовать себя вполне здоровым и жить среди добрых людей в сердце этой гостеприимной страны! Кажется, его пленило обширное устье реки, а может быть, карие глаза местных красавиц? Как бы то ни было, он хотел только одного: остаться здесь навсегда, чтобы закончить свою жизнь подальше от жестокого моря, по мере сил и способностей занимаясь своим ремеслом. Раджа пришел в восторг, ведь не только в наши дни хорошие европейские специалисты ценятся в тех странах, которые опасаются западных идей и презирают их, но почитают западную технику. Потерпевший кораблекрушение был принят в местное общество, обласкан им и вскоре стал хорошим малайским гражданином. Он построил себе дом на сваях в конце песчаной косы, которая простирается между эстуарием и морем и носит название Панте-Тимор (Восточный Пляж). За причудливыми арабесками кокосовых пальм он в любое время мог видеть на востоке скалистую пирамиду Пулау-Капаса, о которую разбился его корабль. Мыс постоянно напоминал ему об опасностях, угрожавших на море, и о прелестях земной тверди. Что касается верфи, то она была еще более немудреной, чем дом: плетеная крыша на нескольких столбах защищала рабочих от палящего солнца и муссонных ливней. Решив обосноваться здесь прочно, он принял ислам и, строго следуя декартовской логике, взял под свой кров четырех жен, соблюдая каноны Корана.
