И услышала, как за ними сурово щелкнул замок.
Они с Анной разместились на заднем сиденье — хорошо ещё, что Себастьен сегодня на большой машине, у которой оно вообще есть. Анна всё ещё хлюпала носом, Элоиза сунула ей в руку пачку носовых платков.
— Спи, если можешь. Мы, конечно, поедем быстро, но путь всё равно неблизкий.
— Не могу. Меня до сих пор трясёт. И я к этой гадине не вернусь, пусть мама с бабушкой меня даже не уговаривают!
— Да вроде пока никто и не пытается.
Анна молчала, смотрела в окно. Но хотя бы не плакала. А потом вдруг повернулась и спросила:
— Стой, я не поняла. А где все твои машины?
— Одна в ремонте, вторая продана на запчасти.
— Как? — Анна уставилась на неё не хуже, чем перед тем на Себастьена.
Который, к слову, молча вёл машину на предельно большой скорости.
— Так получилось, — коротко ответила Элоиза.
Конечно, если обсуждать её аварии, то Анна хотя бы успокоится.
— Монсеньор, а вы знаете, почему у Элы машина пошла на запчасти? — Анна не теряла времени.
— Видел, — ответил он. — Там и вправду больше ничего нельзя было сделать.
— А ты как жива осталась? — глаза племянницы стали большими и круглыми.
— Чудом, — ответила Элоиза, и это была чистая правда.
В гараже шла какая-то обычная вечерне-ночная жизнь — дежурные, кто-то приехал, кто-то уезжает, человек пять стоят вокруг скутера и что-то громко обсуждают.
— А чего никто не спит, ночь же? — удивилась Анна.
— У всех какие-то дела, — пожала плечами Элоиза.
Тем временем Себастьен открыл дверь машины, она выбралась наружу, Анна выскочила за ней.
— А куда мы пойдём? К тебе?
— Конечно.
— Монсеньор, донна Эла, — откуда-то взявшийся Гаэтано подошёл поздороваться. — Ой, кто это?
— Вы не знакомы с моей племянницей, дон Гаэтано? Это Анна. Она некоторое время будет гостить у меня.
— Хочешь принести пользу — унеси наверх вещи, — Себастьен достал из багажника оба чемодана, рюкзак и гитару, а потом и осьминога с переднего сиденья. — Инструмент хозяйка, вероятно, унесёт сама, а прочий багаж и морских гадов оставим тебе, — и вручил Гаэтано осьминога.
Анна тут же цапнула гитару и повесила за плечо. Уже хорошо. А Гаэтано стоял и обалдело смотрел на плюшевого зверя.
— Он очарователен, не правда ли? — серьёзно сказала ему Анна и направилась к лифту. — Эла, я правильно помню, что ты живёшь на втором этаже?
— Вы правильно помните, — подмигнул ей Себастьен. — Ступайте пока, а я распоряжусь об ужине для нас всех.
Вещи доставили. Гитара осталась в гостиной, осьминога Анна плюхнула на стул в спальне, а всё остальное уехало в гардеробную.
