— А вы не думали, как одно связано с другим? — подняла бровь Элоиза.
— А как оно должно быть связано? — удивился брат Франциск.
— Мне её жизнь видится достаточно безрадостной. Отсюда и весь этот эпатаж — волосы, пирсинг. И тот мужчина, с которым она жила и который погиб — знаете, это, на мой взгляд, закономерно. Я думаю, он не сразу бросил работу, стал проигрывать её деньги и бить её. Наверное, сначала он был влюблён и пытался быть заботливым, и это подкупило вашу неизбалованную вниманием и лаской девочку. А потом она не находила в себе сил уйти — как же, ведь у них было и хорошее, а вдруг больше ни с кем не будет? Но я поняла, что она уже об этом подумывала — раз копила деньги на другую квартиру. И вроде как на другую жизнь тоже — мне так рассказали.
Брат Франциск опустил взгляд на чётки.
— Вы так думаете? Ну, я не знаю. Я в самом деле не знаю. Я рад, что она работает и справляется. Но как теперь — когда господин Бруно сочтёт, что она в порядке, и отпустит её из лазарета, неужели она вернётся в тот ужасный дом, где убили человека?
— Нет, что вы. Конечно, если она захочет, то найдёт себе другую квартиру, лучше. Но пока Анна готовит для неё комнату во дворце — там, где живут Кьяра и Асгерд.
— В которой жила госпожа Уильямс?
— Да. Видимо, это комната судьбой предназначена для сотрудниц нашего отдела. И девушки не против.
— Я думаю, это хорошая новость, — согласился брат Франциск. — Ей не придётся вечерами ездить по городу и общаться неизвестно с кем.
— Это так, да, — о том, что во дворце тоже можно найти очень разнообразный круг общения, Элоиза упоминать не стала.
Если брат Франциск априори считает, что местные жители все люди строгие, скромные и в его понятии достойные — она не будет его переубеждать.
И вечером следовало зайти в, как выразился брат Франциск, лазарет и проверить — что там насчёт сотрясения мозга? Кажется, эта операция ей удаётся.
Элоиза завершила работу, пришла к себе, переоделась в неформальное и отправилась к Бруно. Сначала заглянула к нему в кабинет, и оказалась права. Там на его рабочем столе стояли чашки с кофе и еда, а напротив него сидела Доменика Терция.
— Эла, привет, — она поднялась и обняла родственницу. — Посидишь с нами?
— Да, Элоиза, располагайтесь, — кивнул Бруно. — Вы ведь про вашу сотрудницу пришли поговорить?
— Да, про неё. Как она, какие перспективы, — Элоиза села на предложенный стул и взяла предложенную чашку.
— Перспективы нормальные, — улыбнулась Доменика.
