Считается, что такой вопрос впервые был поставлен Эпикуром (что несколько странно, учитывая в целом атеистическую направленность его учения). В вопросе неявно подразумевается, что добро является случайным, неестественным положением вещей. Иначе говоря, нормой как раз является зло.
В свете сказанного ранее это не кажется такой уж большой натяжкой. Всякое движение основано на отрицании, на отказе от устойчивости. Совершая шаг, мы падаем вперед. Но если нет уравновешивающего фактора, сохраняющего форму движущегося и возвращающего устойчивость, то движение исчерпает само себя и прекратится, по сути, самоуничтожится. Если зло — это отрицание, то добро — это то, что утверждает, поддерживает равновесие и устойчивость. Оно не может возникнуть само по себе в ходе движения; ведь движение в силу своей природы направлено к распаду и самоуничтожению, основной его принцип — отрицание. Значит, оно должно быть привнесено в процесс движения извне. То, что противостоит хаосу распада и выполняет организующую функцию, привнося порядок и гармонию, может быть названо разумным началом. Таким образом, теодицея получает дополнительный аргумент: Бог существует и он благ, поскольку существует добро.
На самом деле можно было задаться и другим вопросом: если Бога нет, то откуда зло? Конечно, речь не о том, что Бог его специально сотворил (напомню, что зло — это не сущность). Но почему мы его осознаем как зло, а не просто принимаем как некий нейтральный фактор, влияющий на наше поведение? В этом есть определенная загадка, необъяснимая при механистичном понимании материи как неодушевленной субстанции. Что касается проблемы теодицеи, то она в данном случае сводится не к вопросу, почему Бог допускает существование зла, а к вопросу, почему он поддерживает видимость его существования (фактически ответ на этот вопрос уже был дан).
В целом, при ближайшем рассмотрении, Бог выступает как податель и добра, и зла. Благодаря этим двум факторам и происходит развитие мира[151]. Все, что принимает форму добра или зла, является лишь отдельными моментами в общем движении мирового целого как божественной сущности и абсолютного блага.
Нравственный категорический императив впервые был сформулирован Кантом в трактате «Основы метафизики нравственности». Пытаясь увязать субъективные мотивы поступков (максимы) и объективный закон, устанавливающий нормы поведения (императив), — то есть частный и общий принципы, определяющие, как человек поступает и как он
