— Вы слишком много на себя берете, — ответил он, ставя фляжку на стол неподалеку от кресла. — Здесь так не принято.
— О да, — в голосе невесты появился сарказм. — Здесь принято считать женщину дорогой игрушкой, ни на что не способной дурочкой. А я не такая!
— И что? — не понял Эрик. — Не такая. Но работников наняли. Сами сад не расчищаете. Кто вам мешает проявлять свою самостоятельность в меру?
— А какая она, эта мера? — невеста сделала движение, пытаясь подняться из кресла, но сразу же рухнула обратно. — Голова кружится, — пожаловалась она в пространство. И уже Эрику. — Я привыкла все всегда делать сама. Все и всегда. Рабочим я заплатила.
«Моими деньгами», — подумал Эрик, но промолчал.
— А вы, все вы, — продолжила тем временем невеста, — требуете от меня не платы, а вечного рабства. Я так не хочу жить!
На последнем слове она откинула голову назад, на спинку кресла, закрыла глаза и заснула.
«Быстро на нее один глоток подействовал», — хмыкнул про себя Эрик.
Нина понимала, что нервничает слишком сильно и, может быть, напрасно. Но ее планы рушились, желания разбивались о действительность, и она ничего не могла поделать со сложившейся ситуацией.
Самогон жениха вырубил ее на пару часов. Очнулась она в своей постели, вроде бы даже умиротворенная и, что удивительно, трезвая, но какой-то червячок все равно грыз ее где-то глубоко внутри. Она больше не могла влиять на то, что происходило вокруг. Она становилась куклой, которую дергали за веревочку.
«Кто вам мешает проявлять свою самостоятельность в меру?», — вспомнила Нина вопрос жениха. Но в том-то и дело, что Нина не видела здесь, в этом мире, подобной возможности.
В дверь постучали. На пороге появилась служанка. Опекуны Нейны просили спуститься к ужину.
Нина заставила себя подняться. Пятнадцать минут на сборы. Должно было хватить.
К столу Нина спускалась с обреченность приговоренного к смертной казни.
— Милая, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила рисса Олгера, едва Нина села на свое место за столом.
— Да, спасибо, — вдаваться в подробности не хотелось. Да и что можно было сказать? «Я не Нейна, а внучка бога-основателя, и сам он завтра появится здесь»? Глупости. Не поверят. Не поймут.
Нина ела навязшую в зубах кашу и старалась не обращать внимания на пустовавшее место жениха. Он к столу не вышел. И Нине, по идее, должно было быть все равно. Но вот не было.
— Нанятые тобой рабочие просили передать, что закончили с уборкой перед замком, — сообщил рисс Портон, когда ужин подошел к концу. — Сегодня уже поздно, а завтра тебе нужно принять работу. И заодно проверить, как движется расчистка сада.
