— Похоже, на то, что самый последний космонавт нашей планеты приземлился там же, где и самый первый. Где-то рядом с Энгельсом… Символично…
— Ухтыж!.. То есть это сигнал бедствия от настоящего космонавта!? Который прямо где-то тут рядом, в Энгельсе! Вот это да! Это же так круто! — Алина захлопала от восторга в ладоши. — А «Восход» — это вроде ракета такая есть? Он на ней летал что ли?
— Мы думаем, что это обозначение какого-то места в Энгельсе. Места, где его можно найти. — Не выдержал командир кадетов и, наконец-то, стал хоть немного похож на обыкновенного мальчишку. — И вот тут непонятно. «Восход»… Где-то на востоке города, может быть… Или в каком-то месте, где можно совершить некое восхождение… Какая-то возвышенность? Или и то и другое сразу…
Оба подростка продолжили увлечённо генерировать разные версии о том, где на востоке Энгельса есть возвышенность, с которой хорошо видно восход. Я некоторое время умилённо понаблюдал за ними, всё больше утверждаясь в том, что Китов — такой же ребёнок, как и все остальные. Хоть и умный со страшной силой.
Прочистив горло, я привлек их внимание:
— Я думаю… Нет. Я уверен, что космонавт, если это действительно он, дал бы максимально конкретное указание своего местоположения. Чтобы спасателям не пришлось искать его по всему городу, вокруг каждого бугра…
Теперь была моя очередь вставлять глубокомысленные паузы.
— И-и-и? — Первым не выдержал кадет, заинтриговано улыбаясь и активно жестикулируя руками, требуя продолжения мысли.
— И я знаю только одно место в Энгельсе, которое называется «Восход». Это дом культуры. Там рок-клуб был. Я, когда был студентом, ходил пару раз на концерты местных скандально неизвестных групп. Он находится на юге, около Мясокомбината. Кстати, как раз на улице Гагарина. Опять-таки символично…
Улыбка резко пропала с лица старшины. Он устало опустился на стул и тихо сказал:
— Около Мясокомбината… Тогда… Тогда, возможно, там уже некого спасать…
Глава 22
Мы больше не ходим через Мясокомбинат
Предрассветные завывания вечноголодных безумцев, похоже, разбудили только меня. Вокруг продолжали мерно посапывать десятки мальчишеских носов. В большой палате, куда меня определили на постой, на двухярусных койках жил целый класс.
Как и в мирное время, кадеты квартировались с разделением по возрастам. Мне досталось место в самой старшей импровизированной казарме — здесь было больше всего свободных мест. То ли взрослые кадеты чаще дезертировали, прельстившись соблазнительными грехами у центровых. То ли чаще погибали при обороне и вылазках за ресурсами.
