Привстав, Лемгюйс подал ладонь. Рукопожатие у женщины вышло мимолетным, прикосновения пальцев он почти не ощутил. Напугана? Уже жалеет о визите?
— Что ж, — он опустился обратно в кресло, — теперь вы.
— Я?
— Да.
— Я совсем не уверена…
— Во мне? — шутливо оскорбился Лемгюйс.
У женщины это вызвало лишь дрожь в уголке губы.
— В своем имени, господин Лемгюйс.
В книжке добавилась строчка: «Амнез.?».
— И все же нам надо с чего-то начать, — сказал Лемгюйс. — Иначе мы с вами будем все время топтаться на месте. Вы же не призрак. Скажите мне, как вас зовут, даже если вам кажется, что это имя не ваше.
Женщина мотнула головой.
— Нет, это имя мое! — сказала она. — Но… Я вам все объясню.
Над переносицей у нее показалась и растаяла складка. Лемгюйс терпеливо ожидал.
— Меня зовут Вероника Ларр, — произнесла наконец женщина. — Мне тридцать два года. Полтора месяца назад у меня убили собаку.
— Так, — кивнул Лемгюйс.
«Вероника Ларр» — написал он выше прежних пометок. А ниже, под «Амнез.?», добавил: «Убили собаку». Когда молчание затянулось, Лемгюйс поднял глаза от записей.
— Это все? — спросил он.
— Больше я ничего не помню.
— Хм.
Лемгюйс отклонился в кресле. Интересный случай. Убитая собака как спусковой крючок для амнезии?
— Кажется, вы замужем, — заметил он.
Женщина, проследив за его взглядом, долго смотрела на кольцо на пальце.
— Да, у меня есть муж, — сказала она.
Лемгюйс, наблюдающий за ее лицом, готов был поклясться, что до его вопроса женщина по имени Вероника Ларр понятия не имела о наличии у нее замужества.
— Вы знаете, как его зовут?
— Кого?
— Вашего мужа.
— Нет. — Вероника на мгновение зажмурилась. — Может быть, Виктор. Или Стэнли. Мы, кажется, не очень близки. А пса звали Тритон. Он был сеттер. Белый, пятнистый. Настоящий англичанин.
Сеттер. Лемгюйс поставил в блокноте многоточие.
— А свой домашний адрес вы помните? — спросил он.
Последовал неуверенный кивок.
— На Хиллбридж…
— А дом?
— Дом на Хиллбридж, два этажа, восемь комнат.
— Номер дома…
— Я не помню.
Лемгюйс удивился.
— Но вы там живете? Или не живете?
— Живу. Я визуально… Я могу показать.
— Хм. Хорошо. А работа? Вы кем работаете?
Женщина опустила голову.
— Да, я работаю.
Лемгюйс придвинулся.
— Где вы работаете?
— Я не уверена, — едва расслышал он тихий голос. — Возможно, в отеле. Наверное. Или в какой-то фирме.
— То есть, не помните.
— Нет.
«Розыгрыш?» — написал в книжке Лемгюйс.
— Простите, Вероника, — сказал он, подбирая слова, — поправьте меня, если я не прав, но вы не помните, где живете, кем работаете и не совсем уверены в том, что у вас есть муж. Что-то вы помните отрывочно или э-э… визуально. Хорошо. В смысле, не очень хорошо, но мы просто возьмем это за отправную точку. Тогда у меня вопрос: в чем из вашего прошлого у вас нет сомнений?
