— Нет, уши заложило.
Камил шевельнул челюстью, как в попытке выровнять перепад атмосферного давления в полете.
— Нет-нет, это нормально, — сказала женщина. — У вас, наверное, в нейроконнектор была заведена повышенная чувствительность. Часто еще на зрение жалуются, на то, что все как бы выцветает.
Камил выпрямил спину.
— Нет, — сказал он, оглядывая бокс и фиксируясь на отдельных деталях: полке, стойке с физрастворами, огоньках панелей, — со зрением все в порядке. А тут даже собственный голос, как из ящика.
— Ничего, думаю, с обратным подключением все поправится.
Камил поднялся.
— Просто это в первый раз.
Он снова приоткрыл рот, похожий, наверное, на рыбу, вытащенную из воды. Женщина, кажется, улыбнулась под респиратором.
— Бывает. Ложитесь на ложемент.
Стеклянный колпак, складываясь, уплыл в боковые щели. Камил снял плавки. Ложе — холмы и впадины из синего губчатого материала — приняло его в себя, промялось, обжало, принимая форму тела, тонкие усики датчиков, будто любопытные обитатели, выскочили справа и слева. Женщина приладила их Камилу на грудь, солнечное сплетение, локтевой сгиб и запястье.
— Приподнимите таз, — наклонилась она, — я поставлю чашу.
— Пожалуйста.
Камил уперся в ложемент пятками. Мягкая резина прижалась к ягодицам, проглотила пах.
— Комфортно?
Камил кивнул.
— Затылок, пожалуйста, зафиксируйте на контактной площадке, — сказала женщина, переходя к аппаратуре.
— Сейчас.
Камил пошевелился, вызывая упругое сопротивление ложа. Пришлось сползти чуть ниже, чтобы вырез пластины четко прижался к основанию черепа.
— Очень хорошо, — сказала женщина. — Есть отклик. Перенос произойдет через пять минут.
Колпак с легким скрипом встал на место, скрывая бокс от Камила. Стены оплыли, размазались, женщина за пультом превратилась в продолговатое пятно. Из панели в изголовье выдвинулся диск на штанге и застыл в нескольких миллиметрах от переносицы. По обращенной к Камилу поверхности диска принялась нарезать круги крохотная световая точка.
Она бежала то быстрее, то медленнее и даже будто бы подскакивала на неровностях, того и гляди сойдет с маршрута.
— Расслабьтесь, — сказала женщина. — Дышите медленно, следите за точкой на инверторе.
— Без проблем, — сказал Камил.
Вбирая движение точки, он успел повторить про себя: Кривова Татьяна, двадцать пять лет, улица Свиридова, дом пятнадцать. Кривова Татьяна… У них там, должно быть, тоже начало лета, запоздало мелькнула мысль. Значит, не холодно. Значит, не окочурюсь на морозе, как в позапрошлый раз.
