Он вышел и, догоняя группу, направился в основной, радиальный корпус. На стенах, выполняя роль аспекта психологической разгрузки, висели в рамках расплывчатые акварели. Небо. Лес. Луг. Все слабо-зеленое и бледно-голубое. А, нет, вот и красные пятнышки ягод на земляничной поляне.
Выбиваются.
— Гриммар, не задерживайся, — прорезался в голове доктор.
— Уже подхожу, — сказал Камил.
Лифт опустил его на третий подземный этаж, с голоэкрана подмигнула тонкая стрелка, показывая, куда идти. У дальнего бокса махнул рукой Волков. Но путь Камила лежал в правый рукав коридора, к боксу с литерой «Г».
Внушительная, будто бронеплита, створка была сдвинута в сторону, в округлом проеме, ожидая его, стояла женщина в хрустком антистатическом комбинезоне и с планшетом в руке. Нижняя половина ее лица пряталась за респиратором.
— Раздевайтесь, — сказала она Камилу.
Из-за маски голос прозвучал глухо.
В узком тамбуре Камил снял «актив», который не успел переодеть в полете, и остался в темно-серых плавках. «Актив» убрал в шкафчик.
— Браслет, — напомнила женщина.
— Простите.
Камил отщелкнул разъем. Присоединившийся к «активу» браслет в последнее мгновение пискнул. Принятый в один из санаториев Ингол отбил короткое сообщение: «Спасибо. Виноват». Времени ответить у Камила не было.
— Проходите, — сказала женщина.
Ложемент находился в углублении у дальней стены. Гладкие обводы, стеклянный колпак. От изголовья лучами расходились пучки проводов. Аппаратура и пост наблюдения располагались на возвышении напротив.
Все боксы были похожи один на другой.
— Сначала на стул, — сказала женщина.
Камил прошел по оранжевой плитке, сел и привычно склонил шею. Поле зрения сузилось до собственных ног и складок комбинезона, надвинувшихся сбоку.
— Я заглушу вам нейроконнектор.
— Я знаю, — сказал Камил.
— Если будут какие-то неприятные ощущения, вы скажите.
— Хорошо.
Краем глаза Камил заметил изломанный, суставчатый шланг, который женщина перекинула через плечо.
— Не шевелитесь.
Холодок появился у Камила за правым ухом, там, где под заглушкой из биопластика находился нейроконнектор. Над бровью кольнуло. В голову вдруг словно напихали звукоизоляционной пены. Она распухла, заполнила объем, пропуская внутрь черепа только слабую вибрацию, от которой у Камила появилось желание сделать глотательное движение. Потом что-то щелкнуло.
— Все, — женщина убрала шланг.
Камил качнул головой. Ему казалось, пена так и застряла внутри.
— Что? Кружит? — наклонилась женщина. — Тошнит?
