Моё кроткое и спокойное поведение обеспечило мне доброе отношение со стороны императора и его двора и вообще со стороны жителей этой страны, так что у меня появилась надежда в скором времени обрести свободу. Постепенно местные жители перестали меня опасаться. Временами я ложился на землю и позволял пятерым-шестерым из них танцевать на моей ладони. А иногда мальчишки и девчонки затевали игру в прятки в моих волосах.
Лошадей из армейских и королевских конюшен каждый день объезжали невдалеке от меня, так что лошади тоже попривыкли и перестали в страхе от меня шарахаться. Один раз королевский ловчий на рослом коне легко перепрыгнул через мою ногу, обутую в башмак.
А однажды мне даже удалось развлечь императора весьма оригинальным способом. Я попросил принести мне девять палок и крепко вбил их в землю в виде квадрата. На этих девяти кольях я туго натянул свой носовой платок. Затем из четырёх палок приделал параллельный земле барьер для безопасности, чтобы нельзя было свалиться вниз.
Окончив приготовления, я попросил императора направить двадцать четыре кавалериста для тренировок на этом плацу. Императору понравился мой план, и я одного за другим поднял лошадей и офицеров и поместил их на плацу – натянутом, как барабан, моём платке. Построившись, они разделились, и начались военные манёвры. Они стреляли друг в друга тупыми стрелами, размахивали обнажёнными саблями, то убегали, то догоняли друг друга, то вели атаку, то отступали – словом, показывали лучшую военную выучку, какую мне в жизни приходилось видеть. Ограждения оберегали всадников и лошадей от возможного падения на землю. Императору так понравилось это действо, что он приказал повторять его несколько дней подряд.
Он даже убедил её величество императрицу позволить мне поднять её в кресле и, расположив в двух ярдах от происходящего, показать ей это увлекательное представление. К счастью, ничего неприятного не случилось, только один раз разгорячённая лошадь так ударила копытом, что прорвала дырку в моём платке и, споткнувшись, сбросила седока. Я немедленно пришёл им на помощь. Прикрыв дыру рукой, я спустил всех на землю другой, свободной рукой.
Упавшая лошадь, к сожалению, вывихнула сустав на левой ноге. Всадник, к счастью, не пострадал. Я, как сумел, починил платок, но перестал ему доверять и больше таких представлений не устраивал.
Я столько раз обращался к императору с просьбой об освобождении от цепей, написав сотни прошений и докладных записок, что он наконец поставил вопрос перед государственным советом, который меня поддержал. Против меня выступил всего один человек – Скайреш Болголам, адмирал королевского флота, который почему-то без всякого основания считал меня своим смертельным врагом. В конце концов он всё-таки согласился, добавив, что сам составит условия моего освобождения.
