– А сто, неправда, да? Неправда? Ну и сто, сто директор, у нас демократия! – понесло вдруг Тиму.
– Ну, хорошо, пусть будет демократия. Допустим, «долой директора»… А кого поставим вместо меня? Тебя, что ли? – спросил Юрий Евгеньевич.
– А хоть и меня! – обрадовался Тима, словно его уже назначили директором школы.
– А чем же ты лучше меня? – спросил директор.
– Я хоть петуха в сколе поселю!
Дети ничего не знают о качествах экспериментов, которые над ними совершаются, – такова общая формула детского существования. Они не выработали ничего своего, что могло бы дать отпор попыткам извратить их природу. Колея, по которой им предстоит идти, проложена произвольно и всего чаще представляет собой дело случая.
М. Салтыков-Щедрин. Пошехонская старина
Будучи завучем школы, Михаил Абрамович был ещё и учителем математики и вёл какое-то количество уроков, которое не мешало ему исполнять обязанности завуча. Как и все учителя, он брал домой тетради учеников для проверки. Рабочий стол Михаила Абрамовича стоял возле окна, а под подоконником, как обычно, была батарея отопления, на которой обожал греться роскошный кот сибирской породы Тимофей.
С Тимофеем у Михаила Абрамовича были очень непростые отношения, и причина их была в том, что кот, в отличие от Михаила Абрамовича, был старожилом квартиры. Он с младенческого возраста проживал в двухкомнатной квартире со своей хозяйкой Тамарой и её мамой и, как подобает мужчине, считал себя настоящим хозяином квартиры и её жительниц. Здесь всё происходило по его законам, и женщины вынуждены были подчиняться его нраву, что, собственно, не доставляло им никакого труда, поскольку они его обожали.
Когда Тамара вышла замуж за Михаила Абрамовича, и он стал жить в их квартире, Тимофей понял, что он в квартире уже не самый главный, и что любовь и обожание Тамары принадлежат уже не ему одному. В доме отвратительно запахло соперником. Но открыто соперничать Тимофей не решился, учитывая чувства Тамары к своему мужу, зато никогда не упускал подходящего момента напомнить о своих правах. Когда он резвился в квартире, то с разбегу попадал передними лапами именно в ботинок Михаила Абрамовича, вынося его из прихожей, и ботинок потом долго приходилось разыскивать по всей квартире. И когда Тимофей решал, что пришла пора «метить» свою территорию, то метил он только ботинки и тапочки Михаила Абрамовича. Михаилу Абрамовичу всё это тоже не очень нравилось, но он, как и Тимофей, не мог открыто воевать с котом, зная и уважая чувства своей жены к коту. В их отношениях установилось очень зыбкое перемирие.
