В конце урока перед обедом в столовую приходили дежурные из каждого класса и накрывали столы, чтобы все успели пообедать во время перемены. Но в те голодные времена кто-нибудь обязательно хватал порцию с чужого стола на свой стол. Да и дежурные могли просто ошибиться – дети же все-таки! И когда на каком-нибудь столе не хватало порции, учитель шел на раздачу:
– У нас не хватает порции!
– Ничего не знаю! – злобно поджав губы, обычно отвечала буфетчица Зоя и уходила с раздачи.
Тогда учитель звал Алика:
– Алик, не хватает одной порции! Ребенка же надо кормить!
Все это повторялось ежедневно лишь с небольшими отклонениями, и однажды после уроков Юрий Евгеньевич собрал классных руководителей и пригласил Алика. Учителя наперебой стали жаловаться на Зою:
– Она очень грубая, тарелки не подает, а кидает!
– Зачем она на раздаче?
– Она же ненавидит всех, кто хочет есть!
Алик пообещал поговорить с Зоей, но увольнять её не собирался, ссылаясь на то, что ему некого ставить:
– Кто с-сюда п-пойдет работать? З-зарплата мизерная, п-продуктов нет…
Потом перешли к вопросу о том, что делать, если не хватает порции на столе. Одна учительница язвительно спросила, намекая на мизерность порции:
– Это что, большая проблема?
– Д-д-да н-н-нет… В-в-всегда м-можно найти лишнюю п-порцию для р-ребенка, – ответил Алик, заикаясь сильнее и краснея от смущения, поняв суть вопроса.
Вот в такое трудное время Тима Суров изо всех сил пытался решить проблему кормления своих многочисленных животных, используя для этого все свои умственные способности, которые ему неимоверными усилиями удавалось уберечь от ненавистной учебы.
Но дети, особенно самые младшие, словно не хотели понять, что в стране не хватает продуктов, что надо есть всё, что дают, чтобы не быть голодными. Они жили по каким-то своим законам, поэтому, как бы голодно ни было, всё равно оставляли на тарелках еду. По периметру столовой проходил транспортер, на который складывали грязную посуду. В конце транспортера стоял бак для пищевых отходов, в который дежурные счищали с тарелок остатки пищи. Тима заскакивал в столовую с мешком, быстро выхватывал из бака куски получше и убегал. Однажды за этим занятием его увидел Юрий Евгеньевич, который очень брезгливо относился к остаткам пищи, потому что в его понимании в баке они уже становились помоями, и с ними никто не мог иметь никаких дел:
– Это что такое? Что это он в помойке копается? – с отвращением спросил он, совершенно игнорируя тот факт, что все эти продукты лишь несколько минут назад ещё лежали на тарелках, а некоторые котлеты были отвергнуты детьми почти целыми. – Нас же не поймут! Немедленно прекратить это безобразие!
