«Ты передай ему – я «крышу» вызываю,
А уж что будет с ним – я даже и не знаю…»
Слова я Журавлёву эти передал,
На следующий день, как Савва и сказал,
Он, наконец, пришёл… В новёхонькой дублёнке…
Признался, что собрал последние силёнки,
Чтобы прийти сюда и новость сообщить:
Что больше он не сможет фирме послужить,
Хотя желанье есть, и рад бы постараться…
Но, к сожалению, он будет увольняться.
«А деньги, – я спросил, – когда же ты отдашь?» —
«Какие?» – удивляется водитель наш.
«Пять тысяч за колбасы, ждёт их наша касса». —
«Нет денег у меня – потратил на лекарства.
Сейчас я очень болен, слабость у меня…» —
«Но как же ты пришёл?» – «Сейчас, в начале дня,
Немного полегчало, и держусь покуда…
Но завтра будет хуже!» – «Знаешь ты откуда?» —
«Я чувствую…» – «А деньги? Ты у нас в долгу!
Когда вернёшь?» – «Вернуть я деньги не могу…»
В отчаяньи пришлось за голову схватиться:
«Дела зашли в тупик!.. Как мне распорядиться?»
Оставив Журавлёва, к Савве я пошёл,
Тот, выслушав, спросил: «Он что, с ума сошёл?»
А что я мог сказать? В ответ развёл руками,
И Савва продолжал: «Что ж делать с дураками…
Я «крышу» вызываю! Журавлёв пусть ждёт
Никто не виноват, что парень – идиот…»
Всего лишь полчаса пришлось нам дожидаться…
Не дай Господь кому с той «крышей» повстречаться!
Шёл первым «бригадир», невзрачный и худой,
И следовал за ним из двух громил конвой.
Но возвращался взгляд упрямо к «бригадиру»,
Всё выдавало в нём отпетого задиру:
Всю голову глубокий шрам пересекал,
И этот шрам парик небрежный прикрывал.
Они, а с ними Савва, скрылись в кабинете,
Где Журавлёв сидел, что уличён в растрате.
Слышны из кабинета были голоса…
Потом раздался крик, шлепок!.. О, небеса!
Мне не дано ценить подобную утеху,
И я спустился вниз, чтобы пройтись по цеху.
Всё, вроде, поделом… Но Журавлёва жаль…
От глупости такой я испытал печаль,
И, через полчаса вернувшись к кабинету,
Я был готов к любому страшному сюжету.
За дверью тишина… Я робко постучал…
«Зайди!» – мне из-за двери Савва отвечал.
С ним Журавлёв сидел, живой и невредимый,
Лишь на одной щеке багровый оттиск зримый.
«Он понял, что неправ, – Савелий мне сказал,
В блокнотик электронный что-то записал. —
И с завтрашнего дня к работе он вернётся,
Чтоб деньги нам вернуть, как в бизнесе ведётся.
Я прав? – И Журавлёв кивает головой. —
Ну, на сегодня всё. Теперь иди домой».
Но Журавлёв вдруг неожиданно взмолился:
«Савелий Львович, я совсем поизносился,
Ещё немного – и дойду я до сумы…
Три тысячи рублей прошу дать мне взаймы!»
