Тогда меня снова напоили скоришкей. Едва я его проглотила, как тут же тело начало меняться. С того момента стало всё понятно: трансформация возможна только при помощи зелья. Сама я не смогу обернуться.
В итоге меня оставили в виде монстра, потому что так проще было надо мной экспериментировать. Изменения сразу проступали. Учёных интересовала моя звериная сущность, но не человек.
Раз я превратилась в человека, значит, использовали скоришку. Другого объяснения у меня не нашлось.
Но почему тогда Хизэши умирал? Наоборот, она должна была помочь ему. Языком надавила на нёбо над клыком. Из железы выступила капелька. Я растёрла её, пробуя на вкус. У лекарства был ярко выраженный ягодный вкус, но тут я почувствовала горький привкус. Что бы это могло значить?
Я перебирала в памяти все знакомые растения, ягоды, грибы, коренья – всё, но ничего подобного мне не встречалось прежде. На этом мысли иссякли, как и работа на кухне. Что ж, теперь тут можно готовить не только еду для равеста, но и готовить тонизирующие и лечебные зелья, чтобы быстрее вылечить его.
Кстати, о хворых. Я заглянула в спальню. Хизэши снова метался в горячке. Простым обтиранием не обойтись. Оставлять его одного было боязно, но деваться некуда. Я ушла в лес, где отыскала нужные травки. На обратной дороге поймала щупом зайца, с которого там же и освежевала.
На чистой кухне приготовила жаропонижающий эликсир. В котелке варился мясной бульон. Попробовала – густой, и довольно заурчала, как делала это в обличие зверя. Сама я довольствовалась костями, громко хрустя ими на всю кухню.
С полным подносом отправилась в спальню, где сперва напоила тёплым бульоном целителя, всё ещё находившегося в беспамятстве. Вливать приходилось аккуратно и понемногу. Через раз массировала горло, чтобы тот проглотил и не захлебнулся.
Затем настал черёд лекарства. Я дала ложку. Столовую. Доза большая, подняла бы и лошадь, но самое многое, что могло ожидать Хизэши от передозировки, это сильная головная боль. Кроме того, в его состоянии лучше перебдеть, поэтому я продолжала давать ему лошадиную дозу лекарства.
На следующий день приготовила раствор для обработки ран на груди и спине. Наложила новые повязки, обтёрла больного и сменила постельное бельё. Комнату, которую мы облюбовали, тоже привела в порядок. Сварила ещё несколько снадобий и принялась за ранозаживляющую мазь, но ей требовалось время, чтобы вобрать лечебные свойства.
Жар постепенно спадал. Иногда он поднимался, тогда в ход шли обтирки зельями. Именно поэтому я ночевала у кровати равеста, на полу. Когда в бреду Хизэши принимался метаться по постели, то я тут же хватала его щупами, чтобы тот не упал и не навредил заживавшим, медленно, но всё же заживавшим ранам.
