Прежде чем смог остановиться, я подошел к ним, грубо схватив его сзади за рубашку.
— Вали отсюда, сейчас же, — прорычал я.
Он резко обернулся, в его глазах застыло негодование.
— Кто ты, черт возьми… — он поперхнулся словами, кровь отхлынула от его лица, когда я пронзил парня убийственным взглядом. — Да, я… э-э.… Извини, парень. — Он чуть не споткнулся, пытаясь выбраться оттуда, не удостоив Лину даже взглядом.
— Что это было? — Лина смотрела мне прямо в глаза.
— Просто я в очередной раз спас твою задницу.
Она закатила глаза.
— Я все уладила.
— Похоже на то, Бамболина>4, — слово сорвалось с моих губ без предупреждения.
— Куколка? — в ее взгляде промелькнуло раздражение. — Ты не можешь меня так называть.
— Только что назвал, — пожал плечами я. Это слово я никогда раньше не употреблял, но оно подходило Лине идеально. Она была маленькой и изящной, с идеальной кожей и губами, и глазами, которые были слишком большими для ее лица.
Тот факт, что она разозлилась на мое импровизированное прозвище, только подсластил момент.
— Что тебе нужно, Никко? — она тяжело вздохнула, глядя мне через плечо, чтобы проверить, как там ее подруга.
— Тебе нужно быть осторожнее, — сказал я, и странное чувство собственничества пронзило меня.
— Мне нужно быть более… вау. Так ты считаешь, что в том, что случилось прошлой ночью, была моя вина?
Разочарование отразилось на ее лице, и мое сердце сжалось.
— Я не это имел в виду. — Какого хрена я имел в виду? Лина мне не принадлежала. Я не имел права врываться сюда, как бык, и указывать ей, как жить.
Пара парней пронеслась мимо нас, заставляя меня приблизиться к Лине вплотную. У нее перехватило дыхание, когда моя рука метнулась к стене рядом с ее головой.
— Почему ты не сказал своему другу, откуда мы знакомы? — спросила она.
— А ты рассказала обо мне своей подруге?
Губы Лины сжались в тонкую линию, когда она слегка покачала головой.
Да, Бамболина, я так не думаю.
— Значит, я тоже твой маленький грязный секретик?
— Не делай этого, — неодобрение затуманило ее взгляд.
— Чего не делать? — я наклонился, не в силах сопротивляться запаху, исходящему от нее. Как сахарная вата с легким привкусом ванили. — Что я такое делаю, Бамболина?
Она вытянула шею, чтобы посмотреть на меня.
— Играешь со мной. Я не игрушка.
Нет, вовсе нет, ты гораздо больше этого.
Я чувствовал это в глубине души.
От Лины одни неприятности.
Отвлечение, которого я не хотел… или в котором не нуждался.
И все же я был здесь, посреди студенческой вечеринки, держал Лину в кольце рук у стены, читал ей нотации о том, как оставаться в безопасности, как будто это было Богом данное мне право защищать ее.
