От автора: Не кипишуйте – (жарг.) успокойтесь, не волнуйтесь, замолчите.
- Я знаю, что не обидишь. Сегодняшний случай тому подтверждением. Ты защитил и моего мужа, и мою дочь.
- Не его. Ее.
- Все верно, Ида. Он не лжёт. Если бы не Нора… - Судья с интересом смотрел на Мелехова.
- Почему? – Игорь отвечать не хотел, но глаза Иды напоминали глаза Норы…и Лены.
- На сестру мою похожа.
- А где она сейчас? Тоже в интернате? – Тётка Анна решилась задать свой вопрос.
- На том свете. – Игорь встал. – Мне пора, а то двери закроют. На улице ночевать еще холодно.
- Подожди.
Игорёк наблюдал, как тётка достала из комода бумажный пакет и складывала в него пироги.
- Вот, возьми с собой.
- Для меня слишком много, а на всех не хватит. Я не хомячу один под одеялом. Оставьте Норе, она любит с капустой. Провожать пойдете? А то сворую что-нибудь на выходе.
Глава 5
Следующим днем чета Штейнеров отправилась в интернат. Судья воспользовался своими связями, и директор приюта выложил всё, что только можно об Игоре Мелехове: семья, сестра, успеваемость, рост, вес, группа крови, количество приводов в детскую комнату милиции и психологический портрет воспитанника, составленный местным специалистом. Любезно согласился сделать копии с личного дела и передал пухлую пачку листов Юрию Асторовичу.
Штейнеры вышли на улицу, добрались до сквера, присели на скамью.
- Ида, я заметил, что парень непростой. Ты, вероятно, тоже это увидела? Теперь понятно, по крайней мере, откуда это все. Принципы, пусть и дурацкие, воровские. Гордость, превосходящая его статус в разы. И откуда эта страшная ненависть к пьяным. Ида, внук генерала Мелехова, легенды госбеза. А его мать, Ида? Спившаяся провинциальная актриса…. Насколько я помню, сын генерала умер молодым, пережил отца лет на пять… Или нет? Память мне изменяет. Да и неважно это, дорогая. – Юрий Асторович обнял жену.
- Какая судьба злая, Юра, какая злая…. Ты ведь сможешь сделать для мальчика хоть что-то? Попытайся, прошу.
Оба помолчали, а потом судья решительно стал и потянул Иду за руку.
- Вот что, я нынче же позвоню Хрустову. Понятия не имею, что из этого выйдет, но он мне должен. Идём, дождь собирается.
Вечером Юрий Асторович Штейнер сделал междугородний звонок. Петр Алексеевич Хрустов*, залуженный военный специалист, полковник и начальник кадетского корпуса Санкт-Петербурга, после долгой убедительной речи судьи, согласился принять Игоря Сергеевича Мелехова, пятнадцати лет от роду, под свою опеку, и клятвенно обещал сделать «человека» из внука генерала Мелехова, светлой памяти героя Советского Союза.
