— Если честно, я в этом не уверен.
— И напрасно. Вспомните, как часто в нашей прошлой жизни народ поминал твердую руку. Да и моя собственная бабушка, светлая ей память, говорила бывало: «Сталина на вас нет». Но ведь твердая, сильная власть — это не обязательно репрессии и лагеря. Это, в первую очередь, экономическая и политическая стабильность общества и возможность с разумными затратами удовлетворять материальные и духовные потребности людей. Вот вы эту твердость власти и продемонстрировали.
— Вы говорите убедительно, Станислав Наумович. Но мне бы хотелось ваши слова обдумать.
— Думайте на здоровье, у вас вся ночь впереди.
Михайленко улыбнулся, но тут же посерьезнел.
— Но я, собственно, зашел по другому вопросу.
— Что ж, задавайте свой вопрос.
Заместитель подошел ближе и понизил голос.
— Андрей Владимирович, я заметил, что среди прочей литературы вы заказывали вполне секретные наставления по обращению с оружием.
— Было дело.
— Так вот: раз Экспериментаторы дают вам такую литературу, может, дадут возможность получить личные дела людей? Из полиции, спецслужб каких-нибудь. Да хоть те же медицинские карты. Все Роме попроще будет. Да и мне тоже. Раз вы меня на кадры посадили — не думайте, я не против, — но хотелось бы знать о прошлом наших граждан. Вот мы, к примеру, приняли к себе остатки мажорной группировки. А, может, они патологически асоциальны? Надо это выяснить прежде, чем возникнут проблемы. А то сейчас они отогреются, успокоятся, решат, что от… отлегло, в общем. И возьмутся за старое.
Бородулин несколько секунд подумал, потом кивнул:
— Пожалуй, вы правы. Я попробую. Подходите завтра к полудню со списком первой очереди, подскажете, если что, куда тыкаться. Я, если честно, не слишком разбираюсь в структуре правоохранительных органов Российской Федерации.
Идея Михайленко оказалась верной, и через неделю у него было полное досье на всех, включая поляков и греков. Бородулин мимоходом отметил, что в числе первых были запрошены документы по Изольде. Отметил — и забыл за потоком навалившихся дел. Его «бояре» старательно трудились на порученных им фронтах. Сержанты исправно обучали людей стрельбе, и некоторые ученики даже добились значительных успехов. Кроме того, по заявке Мазурина Андрей заказал целую кучу лож, прикладов, рукоятей, прицелов и прочего оружейного добра. И сейчас сержант часами просиживал в оружейке, тюнингуя оружие. Доработал и Бородулинскую «сайгу»: поставил приклад с амортизатором и коллиматорный прицел. Андрей выбрал пару часов, сбегал в лес, опробовал. Действительно, удобно вышло. И целиться удобней стало, и стрелять. Ну а раз ему это хорошо, почему бы не улучшить — по возможности, конечно, — и остальное оружие?
