– Я всё делаю неправильно, – выдохнула Слава и сделала то, чего никогда бы себе не позволила.
Вернувшись в одно из тех мест, где уже успела побывать, она нагло прошла в кабинет директора ритуальной компании, швырнула рюкзак на стол, а сама уселась в свободное кресло. Молодой, немного помятый и небритый хозяин вопросительно уставился на посетительницу, не сразу признав в ней растерянную девушку с кучей комплексов. Сейчас перед ним сидела злая мегера и сверлила взглядом.
– Дядя Саша недоволен. Просил передать привет и пожелания скорейшего разорения, – дерзко сказала Слава, входя в роль. Жилина рядом не было, а его отсутствие не мешало приплетать мармеладного короля к делу. Она шла ва-банк.
– Какой дядя Саша? Девочка, шла бы ты… – наконец, обрёл дар речи мужчина.
– Уже иду, теряю тапки. Короче, дядя Саша… Даже не так. Александр Николаевич настоятельно рекомендует сделать то, что я хочу и как хочу.
– Какой дядя Саша? – повторил свой вопрос хозяин конторы, но уже не так уверенно, как минуту назад. Его пальцы нервно теребили мочку уха.
– Жилин…
Фамилия ужалила быстрее пчелы. Послышался резкий скрежет колёсиков офисного кресла по полу. Похоже, они серьёзно ранили ламинат, но хозяин не обратил внимания. Он в упор смотрел на посетительницу и лихорадочно решал в уме непростую задачку – кем приходится эта девица мармеладному королю – и не находил ответа. Всё в ней противоречило тому образу, который закрепился за семейством Жилиных. В девушке, развалившейся в кресле, словно у себя дома, не присутствовало ничего, что напоминало бы о светской жизни. Кожаные штаны, обтянувшие закинутые одна на другую длинные ноги, на щиколотках терялись в высоких спортивных ботинках, какие носят гонщики мотокроссов. Чёрная куртка с характерными вставками лежала на коленях. Взгляд мужчины медленно полз от талии по плоскому животу к груди и, казалось, проникал сквозь ткань водолазки, по цвету напоминавшей свернувшуюся в пробирке кровь. Ему следовало подняться чуть выше, чтобы наткнуться на плотно сжатые губы, а потом застыть от цепкого взгляда, и, наконец, обжечься языками пламени в густых волосах, но он гипнотизировал грудь.
– Эй, заснули? Дядя Саша сказал, что вы всё сделаете по высшему классу, – отвлекла мужчину от разглядывания Слава. Ложь сочинялась на ходу и лилась на благодатную почву. Впрочем, у каждой лжи две правды: та, что сочинил один человек, и другая – что подумал другой. – Как-то неудобно его напрягать сейчас лишний раз.
