У Джастина росли волосы на груди. Он что побрил грудь?
И решил нагнать по спорту, чтобы накачать такие мышцы?
Потом я вспомнила, что это был не Джастин. С Джастином мы расстались. Прошло уже четыре месяца.
Это был Люсьен.
Люсьен, оставивший меня вечером, чтобы поесть и поговорить с Эдвиной. Люсьен, который вернулся через полчаса спустя с дорогой на вид черной кожаной сумкой, казавшейся забитой. Люсьен, который исчез в ванной и вышел через десять минут в одних черных пижамных штанах на завязках, впервые показав мне свои выпуклые бицепсы, бугрящиеся предплечья, широкие плечи, четко очерченные ключицы и отточенную грудь, заканчивающуюся шестью кубиками.
Без шуток, он был совершенен от макушки до талии. Каждый дюйм.
Я перестала дышать и старалась не пускать слюни.
Он почувствовал мою реакцию. Я поняла, что он почувствовал, потому что его глаза закрылись, и он ухмыльнулся.
Моей первой реакцией было тяжело задышать, когда его глаза стали такими сексуальными, как у вампира.
Вторая реакция стала совершенно иной. Я с трудом подавила желание, чтобы не швырнуть в него своей книгой.
Он лег рядом в постель. Я проигнорировала его, повернувшись к нему спиной и сосредоточившись на книге, одну и ту же страницу я уже читала пятнадцать раз, прежде чем поняла смысл.
Я не знала, чем в это время занимался Люсьен. Я не смотрела в его сторону. Предполагаю, он тоже читал, потому что слышала, как переворачиваются страницы. Но он не прикоснулся ко мне, и в конце концов я выключила свет и попыталась заснуть.
Он продолжал заниматься своими делами, причем довольно долго, не выключая свет.
В конце концов я раздраженно спросила:
— Ты когда-нибудь выключишь свет?
— Через минуту, зверушка.
Боже, я ненавидела, когда он называл меня «зверушка». Это напоминало мне собаку или другое животное.
— Я не могу заснуть при включенном свете, — язвительно сообщила я ему, все еще лежа к нему спиной, обращаясь к стене напротив.
— Научишься, — небрежно ответил он.
Я закрыла рот на замок. Лежала и кипела от злости. Люсьен не торопился, на мой взгляд, это было с его стороны бесцеремонно. Наконец, он выключил свет.
Я начала успокаиваться и расслабляться.
Это усилие сразу же оказалось тщетным, он притянул меня к себе, прижавшись своей грудью к моей спине, крепко обняв.
— Я не любительница обниматься, — поделилась я.
— К этому тоже привыкнешь, — ответил он.
Каков придурок!
— Люсьен… — начала я.
Он прервал меня.
— Тихо, Лия, я устал.
Он сказал это так, будто ожидал, что я подчинюсь без вопросов. И что еще хуже, у меня практически не было выбора, кроме как подчиниться.
