Парни дружно закивали головами.
— Уличные, — пояснил мастер Шадо. — Очень перспективные ребята. Гансон, расскажи о вашей труппе.
На его слова откликнулся долговязый белобрысый парнишка, лет двадцати — двадцати двух от роду. Ростом с Содера, но при этом более худощавый. Ощупав нас настороженным взглядом, он приблизился на пару шагов.
— Позвольте представиться, — он с достоинством на мгновение склонил голову, — Гансон Рамсон. — Я имею честь возглавлять нашу музыкальную труппу, известную многим жителям славного Тардинского королевства под названием «Львиный рык».
Известную многим? Ничего о такой группе не слышал. Значит, либо я не вхожу в число тех многих, либо Гансон слегка преувеличил степень своей известности.
— «Львиный пук»! Это погремуха вам куда ближе, — рассмеялся Сиплый.
— Сиплый! — грозно зыркнул на Сиплого Хромой и наш друг моментально заткнулся. — Ты забыл, о чем тебя просили уважаемые люди?
Сиплый виновато глянул на этих уважаемых людей, то есть на меня и на Содера, и сделал характерный знак рукой — молчу, молчу.
— Музыкальная труппа, говорите? — присмотревшись к внешнему облику музыкантов, я покачал головой. Обросшие, худые, одетые в рваное тряпье, они переживали явно не самый лучший этап в своей жизни. — Те есть, бродячие музыканты?
При слове «бродячие» ребята встрепенулись, и в их глазах промелькнуло возмущение. Впрочем, оно моментально исчезло, стоило им вспомнить, в КАКОМ месте они сейчас находились. И в окружении КОГО.
— Мы не бродяги какие-то вонючие, — в голосе Гансона прозвучало презрение. — Мы музыканты!
Вот это он зря про бродяг так. Зря! Наши друзья из Синей ямы любили называть друг друга честными бродягами. Хромой и Сиплый ожидаемо нахмурились и грозно подались вперед.
— Глупец! — первым сориентировался мастер Шадо, сильно дернув Гансона за рукав. Хлипкая ткань рубахи не выдержала и с треском надорвалась. — Хромой, он хотел сказать совсем не то!
Гансон собирался возмутиться на действия старика, но услышав его слова и увидев реакцию бандитов, сообразил, что допустил серьезную ошибку. Побледнел, попятился.
— Я подразумевал совсем не то, — голос парня внезапно осип.
Его друзья пугливыми тараканами подались в разные стороны, оставив Гансона одного.
— Зубы совсем жмут? — шагнул к нему Сиплый, но натолкнувшись на мою руку, остановился.
— Сиплый, успокойся. Сейчас Гансон принесет свои самые искренние извинения. Верно, Гансон?
— Верно! Извините меня… пожалуйста! Я не хотел!
