Великий тайфун | страница 27



— У тебя, Василий, чудесная жена, — сказал я. — Ты, вероятно, тоже иногда забываешь обо всем на свете.

— Такова природа человека, — ответил Василий, оглядывая небо. Он добавил: — Нет ничего сильнее любви.

— Вон как ты теперь говоришь! Значит, любовь сильнее революции?

— Сильнее, — ответил, смеясь, Василий.

— А я думал, ты это серьезно, — сказал я.

Мы оба посмеялись.

Дошли до Тучкова моста.

— Помнишь, Василий, ты рассказывал мне о петербургских закатах солнца?

— Не помню.

— Не помнишь? А я твой рассказ запомнил и буду помнить всю жизнь. Но вот о петербургских ночах ты ничего не говорил. Они ведь совершенно волшебны.

— Ты пишешь, Виктор?

— Пишу… Этим и хлеб себе зарабатываю.

— Как литератор, ты огромную пользу можешь принести революции, но надо отдаться литературе.

Мы сошли с моста. Нас догонял трамвай.

— Семерка, — сказал Василий. — Пойдем быстрее. Тут остановка. Доедешь до самой Пушкинской улицы.

Трамвай нагнал нас и остановился. Я взошел на переднюю площадку прицепного вагона.

— Не опаздывай!

— Нет, нет!

Между вагонами заскрипело железо, и трамвай помчался по Первой линии Васильевского острова».

ПРИЕЗД ЛЕНИНА

«…Мы с Василием приехали на Финляндский вокзал около одиннадцати часов вечера.

Вся площадь перед вокзалом, слабо освещенная электрическим светом, была заполнена народом. Над головами людей развевались красные знамена, и среди них выделялся расшитый золотом бархатный стяг с надписью: «Центральный Комитет РСДРП». У каменного крыльца, ведущего в бывшие царские комнаты вокзала, стояли строем солдаты с духовым оркестром, тут же темнел бронированный автомобиль с небольшими пушками, выглядывавшими из амбразур.

В тот момент, когда мы сходили с трамвая, откуда-то из боковой улицы вырвался широкий голубой луч прожектора, Свет его побежал по головам людей, будто искал кого-то. Громыхая, урча и рявкая, автомобиль с прожектором вышел на площадь и остановился. Луч света упал на «царское крыльцо».

Пробираясь к вокзалу, я увидел в цепи рабочих, сдерживавших толпу, знакомое лицо. Это был рабочий артиллерийских мастерских военного порта во Владивостоке Владимир Бородавкин. Я с ним встречался в Народном доме. Сейчас он возглавлял отряд путиловских рабочих по охране порядка у Финляндского вокзала.

Мы перекинулись несколькими фразами. (В прошлом году военное ведомство откомандировало его, как солдата-специалиста, на Путиловский завод.)

— У нас пропуск на вокзал, — сказал я. — От городского комитета, — я полез было в карман.