Иногда он представлял, как выглядела бы матушка, не будь она королевой. Голова склонилась бы так низко, что подбородок уткнулся в худощавую грудь, а суровые карие глаза смотрели бы настолько снизу вверх, что сходство с упрямым бычком, желающим боднуть противника, становилось несомненным и смешным. Особенно – смешным, ведь смеяться как раз не разрешалось.
Поэтому и только поэтому Дамиан называл эту материнскую черту упрямством.
Не реагирует на взгляды? Будут последствия. Будут? Ну и ладно.
Но это будет потом, а сейчас он спокойно поужинает. И ему не испортят аппетит ни эти разговоры, которых он не хочет и не будет слушать, ни бросаемые девицами искоса или из-под ресниц взгляды, зовущие, манящие, затрагивающие, заинтересованные и заинтересовывающие, ни матушка со своими молчаливыми требованиями вести себя радушно.
Подали десерт – так не любимое принцем мороженое, и Дамиан неосторожно приподнял взгляд и наткнулся на кокетливое помахивание девичьих ресниц и постреливание глазками. Девушка, он знал её – дочь какого-то князя - строила глазки так явно и неприкрыто, что казалось, будто все её тайные мысли и стремления прямо на глазах превращались в явные. И хоть рамок приличия она не переступала, но такое поведение, манеры, улыбка, одежда и даже осанка кричали: «Хочу быть вашей, мой реджи!».
Слишком много всего случилось за один день. И ритуал начала Поиска, и прорыв в Академии, и напряженная беседа с ректором и этот неожиданный и потому неприятный и раздражающий ужин, и взгляды матушки, которые без последствий не останутся. Теперь ещё эти глаза напротив…
Ну что же, он держался сколько мог, но не удержался: выпустил Несносного Мальчишку.
В груди поднялся ликующий хохот, а Мальчишка моментально отрастил Третью Руку, набрал в прозрачную пригоршню подтаявшего мороженого и запустил прямо в лицо девчонке, как раз прогибавшей спину посильнее.
Ну да, ну да, так декольте смотрится выгоднее.
Мороженое полупрозрачной массой залепило ей правый глаз, отчего нелепое похлопывание ресниц стало комичным. От хохота Несносного Мальчишки на душе стало легче. А тот своей Третьей Рукой быстро набрал ещё мороженого и запустил растекающуюся массу в другой глаз. Первая порция уже стекала по щеке прямо на элегантно приподнятую грудь.
Прекрасно!
Третья Рука, возбужденная и радостная от своей меткости, хлопала по столу, а сам Мальчишка хохотал и веселился необузданно и неудержимо.
Внимание принца привлекла полная женщина средних лет, громко вещавшая какую-нибудь очередную чушь.
