— Знаете, я весь этот помет отдала за копейки. Если пролез белый ген — это уже по нашим стандартам брак, для разведения непригодный. А его никто не хотел и бесплатно брать. Глухие — они орут, да и вообще сложно с ними. И вдруг появляются один за другим сразу трое желающих. Знаете мем? Парень с котиком. Вот все такие.
— Бросим жребий?
— Сможете послезавтра утром приехать? Часов в десять? К кому пойдет — тому и отдам. Но, думаю, вы бесспорный фаворит, к другим так не подлизывался. Он вообще ласковый, но их просто терпел.
— Постараюсь, - сдвинул брови Григорий. — Только телефон дайте на всякий случай.
*Григорий - персонаж книги "Охота на Чупакабру".
От кофе Григорий отказался. Сказал, что спешит на важную встречу. Проводив его до ворот, Люба переоделась, туго забинтовала лодыжку и села на диван — в полном раздрае.
Божечки-кошечки, что это было?!
А это, Люба, был тот самый чувак, который и сам по себе классный — хотя ты о нем толком ничего и не знаешь, - и бабочки на которого слетелись густым роем. Она терпеть не могла это глупое выражение про бабочек, но Аленино «от него трусы текут» казалось хоть и верным по сути, зато вульгарным до зубовного скрежета.
Люба не сомневалась, что белый выберет Григория, и была этому очень рада. У малыша будет замечательный хозяин, а еще — старший друг и наставник. Лучшего и придумать нельзя. С Федором и Володькой отношения сами собой прекратятся — в этом она тоже не сомневалась. И не только потому, что они могут обидеться — хотя глупо обижаться на кота, а заодно на хозяйку.
Нет, она сама больше не хотела встречаться ни с тем, ни с другим. Вообще. Как будто вдруг четко нарисовалась картинка: вот такой мужчина мне нужен, а все, что не дотягивает, - нет, спасибо, оставьте себе. Хотя Григорий, в отличие от Федора и Володьки, никаких подкатов не делал и никакого интереса не демонстрировал. Но это уже было неважно. Абсолютно неважно.
Любе даже грустно не было. Наоборот — появилось ощущение, что новый год начнется с чистого листа. Давно она не ждала от этого праздника никаких чудес, а тут вдруг оно появилось — почти детское ожидание чуда. У него не было определенных очертаний. Что-то мягкое и пушистое, как падающий в свете фонарей снег.
Наверно, впервые за долгое время Люба заснула спокойно, а утром проснулась с улыбкой, радуясь новому дню.
А вот тридцатого с утра было нервно. Хотелось закончить всю эту историю мирно, чтобы никому не испортить праздник, но Люба понимала, что так не получится. Она, конечно, ничего никому не обещала, да и отношений еще никаких не сложилось, всего-то несколько встреч, но все равно было не по себе.
