— Здравствуйте, Алла Петровна, как дела? На пенсию не собираетесь?
— Здравствуйте, Никита Иванович! — И уже тише, себе под нос — Не дождетесь!
— Вы что-то сказали?
— Ян Иванович вас ждет, проходите! — Говорит это так как будто не к брату, а к королеве Елизавете меня на прием приглашает.
Улыбаюсь ей своей фирменной, во все тридцать два и захожу в кабинет.
Офис брата отделан под стать его характеру — напоминает чертоги снежного короля — бело- черные тона с проблесками серебристо металлических деталей.
Ян как всегда по телефону с кем то договаривается о встрече на английском, должно быть опять иностранных партнеров подыскивает, чтобы нашу продукцию в другие страны пропихнуть.
И снова, хоть бы мускул дрогнул на его лице при моем появлении.
Взглядом показывает, чтобы сел напротив в черное кожаное кресло.
Сажусь, как велено на указанное место и невольно засматриваюсь на брата.
Красив зараза, словно Бог. Ростом под два метра, косая сажень в плечах, темно русые волосы аккуратно уложены и открывают вид на высокий лоб и густые брови, которые утежеляют взгляд их обладателя, прямой нос и выделяющиеся скулы, легкая небритость, хоть как — то очеловечивающая этот кусок камня и фирменный взгляд льдисто-голубых глаз подавляющий волю любого полный холодной решимости, как вишенка на торте хоть и холоден, как лед, не даром его Январь прозвали. Под его ледянным взором, так и хочется накинуть на себя какой- нибудь плед и развести костер.
Не завидую его девушке, если она когда — нибудь появится! Придется бедняжке с собой в кровать обогреватель брать, чтоб хоть как- то согреться, а то подозреваю, что и в постели он тот еще айсберг.
От этой мысли непроизвольно растягивается улыбка на лице.
Ян как раз закончил разговор, и теперь все его внимание было сосредоточено на мне.
— Что лыбишься? Или не весь алкоголь еще выветрился? Или что вы там вчера в клубе принимали?
— Умеешь ты Ян, настроение испортить. Обижаешь братишку, ты же знаешь, я не по этим делам, только алкоголь. — В моих глазах сейчас только искренность.
— А Руслан?
— А что Руслан? Он не переступит черту, ты это знаешь.
— Его списали за профнепригодность из-за ранения, работа — все что у него было. Уверен, что он не сорвется?
— Уверен. Это же Рус. Тебе ли не знать, что наш младшенький не промах.
Ян с минуту внимательно изучал мое лицо, а затем сел напротив.
— Хммм… ладно оставим. Как вчера погуляли? — Спросил он, но было видно что мысли его заняты чем-то другим, мне показалось даже, что я слышу как в его голове ворочаются какие-то гениальные идеи.
