Я вздрагиваю от шлепающегося звука. Она не двигается, и я понимаю, что ее мышцы ослабли, она не может подняться.
Рок подошел к решетке, я поняла, что женщина жива. Он пытается согнуть прутья решетки, чтобы выбраться наружу. Они скрипят и стонут, но не поддаются.
— Я предупреждал тебя, — утвердительно произнес Чарльз, держа нож над женщиной, которая ни на что не обращает внимания.
— Это не приносит мне удовольствия, — добавляет он, направляя нож к шее женщины.
Рок прижимается лицом к решетке, его голос низкий и наполнен угрозой.
— Если ты причинишь боль матери, я убью тебя.
Чарльз смеется.
— И как это сделаешь, пока ты там?
Он опускает нож ниже, и я кричу:
— Подожди!
Они оба поворачиваются, смотрят на меня, мои руки вытянуты. Я почти теряю самообладание, но одного взгляда на бледную фигуру на полу достаточно, чтобы закончить следующее предложение:
— Я сделаю это.
— Что? — спрашивает Чарльз. — Ты сделаешь что?
Я поворачиваюсь к Року, беру его руку и прижимаю к своей груди.
— Все в порядке, — поощряю я, заставляя его пальцы мять мою грудь. — Я знаю, что ты этого хочешь.
РОК
Как только София произнесла это, я стал тверд. И ничего не мог с этим поделать.
Я ненавижу свое тело за то, что оно так реагирует. Не знал, что мама здесь. Я думал, она умерла. Во многих отношениях это было бы лучше. Видеть ее такой — это слишком для моего разума. Когда отец ухмыляется, моя мучительная печаль сменяется гневом. Я убью его. У меня нет выбора.
У меня нет плана, я просто знаю, что сделаю это. Маму едва можно узнать, я сжимаю кулаки при мысли о том, как с ней обращались.
А потом позади я слышу ее крик.
Я поворачиваюсь, и София говорит мне взять ее, она кладет мою руку себе на грудь. Чувствую, как ее сосок напрягается от моего прикосновения, а я такое животное, что все мысли, кроме нее, вылетают у меня из головы.
— Поцелуй меня, — шипит она сквозь стиснутые зубы.
Я наклоняюсь, с трудом веря, что она это сказала. София губами касается моих, и я слышу, как за мной закрывается дверь. Как только она закрывается, я отпрянул от Софии.
Она притягивает меня обратно к себе.
— Сделай это, — приказывает она, беря мои руки и обнимает ими свою спину.
Я прикусываю губу, но не могу остановиться. Открываю рот и рычу от ярости. Знаю, что отец это слышит, знаю, что он будет смеяться, но не могу остановиться. Я так зол.
София делает шаг назад, выглядя испуганной. Боевой дух покидает меня, и я оседаю вниз, падая на пол. Ее рука тут же оказывается у меня на плече. Она ничего не говорит. Я жду, пока мое дыхание замедлится, прежде чем заговорить. Я должен сказать ей. Должен кому-то рассказать.
