Едва вернувшись с флагманского линкора, Сергей Платонович Малевский приказал готовиться к походу. Прежде, чем уходить с Моонзунда, эсминцы на острове Сааремаа в гавани Роомассааре вблизи бывшего Аренсбурга, загружались всем необходимым, пополнив запасы пресной воды, продуктов, топлива и боеприпасов, а также приняв на борт эвакуируемых по распоряжению командира эскадры.
Помимо простых гражданских специалистов, на «Яков Свердлов» подсадили семью какого-то важного деятеля, эвакуировшуюся сначала на Моонзунд из Либавы, а теперь на попутном эсминце отправляющуюся в столицу Эстонии. Более значительные персоны эвакуировались на линкоре «Октябрьская Революция», но Малевский все же решился для размещения семейства этого партийца временно предоставить доступ в адмиральский салон эсминца. Идти предстояло ночью, а его четверо детей выглядели очень усталыми, и Малевский их просто пожалел.
Когда двери адмиральского салона открыли, убирать и готовить помещение к приему гостей почему-то прислали не вестовых, а подносчиков снарядов первого орудия Денисова и Егорова. Наверное, все остальные свободные матросы уже были задействованы для погрузки припасов на корабль. Эти двое парней, косясь на старшего лейтенанта, рассматривающего убранство флагманского салона, старательно вычищали щетками старый красный ковер, а потом чистили бра с шелковыми абажурами, укрепленные на переборках, и протирали панели из красного дерева, дополняющие отделку.
Из мебели во флагманском помещении находились два мягких дивана и большой стол посередине. А еще имелся запертый буфет, надежно закрепленный, в котором в деревянных ящиках, привинченных друг к другу, чтобы не побились во время качки, хранилась посуда для адмиральской сервировки, каким-то чудом оставшаяся на эсминце с царских времен. Именно эти сокровища и берег Малевский, не допуская никого в адмиральский салон, опасаясь, что старые реликвии, бытовавшие на эсминце с момента его принятия в эксплуатацию в 1913-м году, могут быть утрачены. Корабль много раз ремонтировался и модернизировался, но беречь корабельные реликвии каждый командир считал своим долгом. И даже сам вице-адмирал Трибуц, который командовал этим эсминцем, первым «Новиком», с 34-го по 36-й год, имея звание капитана второго ранга, берег эти реликвии.
Малевский про Трибуца и отца Александра Лебедева знал, что с февраля 1918-го они вместе служили в отряде балтийских моряков под командованием председателя революционного комитета Балтийского флота Павла Ефимовича Дыбенко. Причем, служба Евгения Лебедева на флоте началась гораздо раньше, чем служба Трибуца. В отличие от Трибуца, Евгений Лебедев лично поучаствовал в обороне Моонзунда против немцев в Империалистическую войну, потому, наверное, придавал сейчас такое большое значение обороне этих островов.
