Как бы мне ни хотелось уйти, я принимаю решение просто сидеть с ней, пока не придет ее сын.
— Вы живете здесь одна?
Она кивает.
— Мой муж умер от сердечного приступа.
— Боже мой. Мне очень жаль. Когда?
Она глубоко вздыхает и смотрит на меня.
— Десять лет назад. Ты, наверное, подумала, что я скажу, что это произошло на прошлой неделе.
Я качаю головой.
— У горя нет сроков.
Она кивает и с благодарностью улыбается.
— Мы так ждали возможности насладиться нашими золотыми годами, но потом… — она достает носовой платок и промокает глаза. — Я знаю, что этот дом слишком большой, но я не могу его продать. Это наш дом, и не могу представить, чтобы кто-нибудь еще жил здесь, — еще больше слез скатывается по ее щекам. — Мне очень жаль, Эмерсон. Ты просто доставляешь кексы, а тебе приходиться выслушивать меня.
— Все в порядке, — успокаиваю ее.
— Бывают дни, когда я в порядке, и боль не такая сильная, — она сморкается в платок. — Но в другие дни, как сегодня, просто невыносимо.
— Я сожалею о вашей потере, миссис Холланд.
— Пожалуйста, зови меня Сара, — говорит она, пожимая плечами. — Десять лет, — она качает головой. — Я не могу поверить, что прошло целое десятилетие, и я все еще скорблю, как будто это было вчера. Я думаю, что после некоторых потерь невозможно восстановиться. Неважно, что ты делаешь или как сильно пытаешься двигаться дальше, боль слишком сильная, и твой разум не позволяет сердцу исцелиться, — она смотрит на меня затуманенными глазами, и я хочу, чтобы было что-то, что я могу сказать или сделать. — Я потеряла любовь всей моей жизни, и я не знаю, как держаться в определенные дни.
Я жую внутреннюю часть щеки, размышляя, могу ли я сделать что-то полезное, поэтому тихо говорю:
— Я думаю, вам просто нужно плыть по воде, надеясь, что с каждым днем станет легче оставаться на плаву.
Ее взгляд смягчается.
— Мой сын, Джош, когда-то дал мне то, что помогло мне остаться на плаву. Он тяжело перенес смерть отца и всегда много беспокоился о моем благополучии, — она поворачивает голову к открытым французским дверям. — Я могу показать тебе?
Я киваю.
— Конечно.
— Мам, — раздается мужской голос.
— О, а вот и Джош, — говорит она, снова вытирая глаза.
— Я действительно должна идти, — говорю, глядя на свои часы. — Сара, надеюсь, скоро вам станет лучше.
Она кивает, когда мы встаем.
— Большое спасибо, Эмерсон. Было очень мило с твоей стороны остаться и выслушать меня.
Сара ведет меня обратно на кухню. Когда мы заходим, мужчина со стуком бросает сложенную газету на кухонный стол, что заставляет меня остановиться. У меня пересыхает во рту, когда он поворачивается к нам. Не в состоянии двигаться и ясно мыслить, я нагло разглядываю незнакомца.
