Она улыбнулась своим мыслям и быстро взглянула на Букрина, и Букрин улыбнулся Наталье Павловне и спросил:
- Поедем?
Они поехали в сторону Воронежа, но свернули к микрорайону.
Алексей Петрович остановил машину возле подъезда одной из бесчисленных городских пятиэтажек, чуть помолчал, потом сказал: "Вон те окна, на третьем этаже - мои. - Вновь помолчал. - Если есть желание, можем выпить кофе, и я отвезу вас домой".
Наталья Павловна остановилась в прихожей у зеркала поправить волосы, а Алексей Петрович прошел в комнату, включил магнитофон, и нежная дивная мелодия поплыла по квартире, отразилась в полировке книжных полок, скользнула по старенькому телевизору, порхнула по занавескам к слабым бликам настольной лампы.
С кухни коротко зажужжала кофемолка, и изумительный запах поплыл навстречу мелодии.
Хлопнула дверца холодильника, жалобно звякнула крышкой кастрюля.
Наталья Павловна шагнула к кухне, спросила от порога:
- Может быть, я помогу?
- Нет, вы в гостях. Отдыхайте, слушайте музыку, - открывая дверцы шкафчика, ответил Букрин.
- Обожаю быть в гостях, - сказала Наталья Павловна и ушла в комнату, к окну.
И герань на окне, и кривоватый деревянный грибок песочницы, и чахлые деревца, и стена соседней пятиэтажки - все такое знакомое, такое привычное, словно вид из окна своей квартиры...
Смеркалось, и "Жигули" изменили цвет, стали хмурыми, как осенний Амур.
В стекло виден край коридора, и Алексей Петрович поднял с пола шарфик Натальи Павловны и поднес к лицу. Потом бережно уложил шарфик на столик. И шагнул в комнату, сказал: "прошу к столу".
Плеснул коньяк в рюмку Наталье Павловне, себе налил лимонад.
Мягкий свет торшера, неясные тени на потолке, печальное пение магнитофона.
Расстегнутый ворот светлой рубашки.
Наталье Павловне хотелось дотронуться до рубашки, ощутить мягкость ткани, расстегнуть пуговицы и прижаться к груди, как к доброму облаку.
Наталья Павловна вздрогнула: она вспомнила сон.
- Что-то мешает? - быстро спросил Алексей Петрович. - Поставить другую пленку?
Сидя в углу широкого дивана Букрина, Наталья Павловна ощущала именно то чувство, что испытала в краткий миг сна. Наталья Павловна хотела рассказать о чудном сне Алексею Петровичу и не могла: едва она думала заговорить, как сон таял, исчезал, и оставался сюжет, банальный и надуманный.
Алексей Петрович поднял рюмку с лимонадом и ждал, когда поднимет рюмку Наталья Павловна, и он произнесет тост.
- Нет, Алексей Петрович, - сказала Наталья Павловна. - Или вместе пьем, или вместе не пьем.
