— Ну, ладно. Я хочу продолжения, как и ты, но ты не хочешь отсюда уходить. Я бью все базы? Я все правильно понял?
— Да, — у нее был соблазнительный мелодичный голос, не низкий и не хриплый, но… такой нежный, словно мурчание. Она, наверное, могла бы довести мужчину до оргазма, просто читая вслух телефонную книгу.
— Тогда мы останемся здесь и поиграем. Мы можем найти тут место поукромнее?
Она закусила губу, и, как он заметил, это означало, что она нервничает. От его поцелуев и ее нервозности у Саммер надулись губы. Заманчиво. Он поднял ее на ноги и нежно поцеловал, затем начал покусывать ее нижнюю губу. Мягкую. Бархатную. Теплую. Чертовски соблазнительную. Не в силах устоять, он крепко поцеловал Саммер собственническим французским поцелуем. Его член затвердел от желания войти в ее киску так, как его язык проникал в ее рот.
Что еще она позволит ему сделать? Что еще он хочет сделать с ней?
Блять, он хочет делать все…
Она обняла его за шею, когда он отодвинулся назад. Ее глаза затуманились от горячего желания. Почему ей кажется это таким правильным?
— Найди нам место для игры, Саммер. Сейчас же.
Она моргнула.
— Может, одна из тематических комнат? Там есть окна, но мы не будем выставлены на всеобщее обозрение, как здесь.
— Годится.
Он поставил ее на ноги, и она заколебалась.
— Ты не заткнешь мне рот кляпом, правда?
Что, черт возьми, тот ублюдочный Дом натворил?
— Нет, детка, — он протянул ей руку и обрадовался, когда она вложила свои пальчики в его ладонь. Она не обладала длинными и тонкими пальцами художника. Ее пальцы были миниатюрными, аккуратными, созданные для работы. Ему это нравилось.
В дальнем конце темницы Саммер остановилась перед дверью и заглянула в окошко, вырубленное в ней.
— Здесь свободно.
Настоящая комната с дверью. Потрясающе.
— Выглядит достаточно укромно.
— Ну-у-у, — она покраснела и указала на маленькие дырочки в стене. — Это викторианская тематическая комната, здесь имеются глазки для вуайеристов.
Господи.
— Давай посмотрим, — он открыл дверь и провел ее внутрь. Комната была оформлена в стиле борделя восемнадцатого века. Цветочные обои в темно-красных тонах и яркие восточные ковры. Кровать с балдахином предоставляла некоторые возможности, особенно учитывая цепи, свисающие с карниза для балдахина. Бра на стенах излучали мягкий желтый свет. Занавеси на кровати выглядели многообещающе на первый взгляд, но они были прикреплены к столбикам, поэтому их нельзя было задернуть. Не так уж и укромно.
