— Хорошо, детка.
Он долго колебался и замахнулся. Теперь это не было похоже на удар ребенка. Удар жалил… так хорошо. Она застонала. Шок превратился в удовольствие. И Саммер опустила голову, счастливо застонав.
Он издал такой звук, словно ударили его самого, а затем успокоился. Постепенно удары становились все сильнее. Давление внутри нее нарастало. Жалящие удары стали жгущими, и она стремительно приближалась к оргазму.
Он остановился потереть ладонью по попке, успокаивая боль. А его палец скользнул между ее складочек.
— Ты мокрая, Саммер, — он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. — И хочешь большего, — произнес он медленно, проведя большим пальцем по ее щеке. Его глаза потемнели. — Ну, хорошо.
Он отпустил ее и отступил.
— Это за то, что ты была груба с Саймоном и Ксавьером, — следующие пять ударов были настолько сильные, что у нее на глаза навернулись слезы. Каждый рывок ее тела заставлял груди качаться, чувствительно дергая зажимы и посылая еще больше ощущений, проносящихся через ее тело.
Голова кружилась. Комната теряла свои очертания.
Всем весом она налегла на скамью. Больше ничего не существовало, кроме следующего удара паддлом, жжения между ногами и потягивания за соски. Ощущение за ощущением.
Он остановился и провел пальцем между ее складочками, скользя по влажности.
— Блять, ты действительно это любишь. Никогда не видел ничего настолько красивого, — сказал он так, чтобы услышала только она. Его медленные прикосновения к клитору разожгли настоящий огонь, пока чувствительный комочек не превратился в один невероятно обнаженный нерв.
Когда он убрал руку, она застонала. Саммер была так близка к оргазму.
Он снова стал пороть ее, легко, потом сильно, сначала небольно, затем ударами, звучащими ужасно и резонирующими через все тело. Между ударами, зажимы дразнили ее пульсирующие соски, посылая электричество беспрерывным потоком к ее киске.
Ближе. Ударь меня. Дотронься до меня… Ее спина выгнулась, а попка поднялась в ожидании…
Он остановился. Этот ублюдок остановился. Сжал ее попку, и Саммер вскрикнула от усилившегося жжения. Другой рукой он погладил ее киску, уверенные прикосновения заставили ее клитор снова затвердеть и запульсировать.
— Пожалуйста, — простонала она, бесконтрольно дергая бедрами. Она хотела сжать их вместе, создать хоть какое-то трение, сделать что-нибудь, но ее ноги были разведены в стороны и прикованы, а руки зафиксированы. Она ничего не могла сделать.
