Туркам, понятное дело, корсарство сильно не нравилось, но изгнать каперов из своих вод они никак не могли из-за недостатка сил. Тем более, что пришлось бы сразиться с линейными кораблями русской эскадры, что вели себя в Эгейском море, как у себя дома.
И вышибить гяуров у султана не было возможности, приходилось ждать, пока не будут в Мраморном море готовы к выходу все собираемые корабли. Надежды были, и отнюдь не беспочвенные, на прибытие фрегатов и шебек из Алжира и Туниса, где их достаточно — берега Магриба давно стали родиной многих знаменитостей, что успешно занимались пиратством под флагом с полумесяцем.
Но и русские не дремали и действовали весьма активно, внося в повседневную жизнь Оттоманской Порты великую смуту!
Пламя подготовленного на Балканах восстания разрасталось — Морея и Эпир окончательно отпали от Турции, и присягнули России. Высадившиеся десанты возбудили взрыв тщательно копившегося против магометан недовольства жителей Крита и Кипра. Русским морякам и солдатам с невероятным трудом удалось предотвратить безжалостную резню. Пришлось буквально набивать транспорты несчастными беженцами и высаживать их на ближайшем турецком берегу, откуда они расходились горестными толпами, оплакивая свою судьбу.
В Боснию в апреле начали вторжение австрийцы, которые тщательно подготовились к этому долгожданному моменту. Да и у князя Долгорукого дела шли в целом неплохо — сербские восстания прокатились по всей полосе к западу и северо-востоку от Черногории. По последнему рапорту число повстанцев превысило сорок тысяч человек — ружей катастрофически не хватало, чтобы вооружить всех желающих сражаться с турками и принявшими магометанство босняками и албанцами.
В своем ответном послании Алексей Григорьевич категорически приказывал на равнину не выходить, а воевать исключительно в горах — почти необученных и недисциплинированных инсургентов сипахи разбили бы сразу, вздумай они двинуться на Белград.
А вот в Греции дела шли просто замечательно!
Господство русского флота на море привело к тому, что лишенные подвоза продовольствия, и находящиеся под постоянной угрозой высадки десанта в своем тылу, турецкие войска начали уходить с древней земли Эллады, теснимые русскими, венецианцами и греками, которые поднялись против османов почти поголовно.
Лишь фанариоты, добровольно пошедшие на услужение султану и занимавшие весьма высокие посты, поддерживали оккупантов. За что порой сильно жалели — их безжалостно убивали. Правда, в последнее время и они сильно задумались над происходящим — многие стали тайно поддерживать одноплеменников, становясь добровольными шпионами.
