«Вот вернется Гоша, а я «Москвичка» вызволила, сама. Без всяких тракторов» — оживленно думала я, копаясь в жидкой грязи, совершенно не соображая при этом, что закапываю несчастный автомобиль еще глубже — «Офигеет». Опомнилась я спустя полчаса, когда из лужи торчала только крыша многострадального «Святогора». Офонарев от копания и вида папиной любимой машины, я совершенно пропустила звук приближающегося трактора.
— Офигеть — присвистнул мордатый тракторист, выразив тем самым эмоции и за онемевшего, от открывшейся ему картины Гоши. — Вам бы пулемет на крышу, и все, можно фильмы снимать. Окопались
Эффекта я добилась. Гоша «Офигел», как потом рассказывал своим друзьям.
«Возвращаюсь я значит с трактором, а возле того, что осталось от машины, копошится, что — то вывалянное в грязи, сверкая безумными глазами и размахивая лопатой. Даже тракторист испугался, вот клянусь» Машина, влекомая трактором, чавкнув грязью, вылетела из ямы, как пробка из бутылки. Гоша заплатил трактористу, дотянувшему нас до шоссе, и вытер мою физиономию, грязной тряпкой, которая когда то была дорогой олимпийкой.
Масштаб трагедии ужасал. Любимый папин «Святогор» был больше похож на вывалянного в жирных нечистотах хряка, чем на железного коня.
— Да — выдохнул благоверный — тесть меня убьет.
— Ага, — хрюкнула я, а сама мстительно подумала «Вот вам за испорченную мебель»
Что самое странное, «Святогор» бодро ехал после своего приключения, подпевая, почти не гремящим, мотором, осыпая асфальт отваливающейся от его боков грязью. И мне даже показалось, что он счастлив, впервые за свою долгую, «Москвичовскую» жизнь. Дождь закончился. Солнце озарило умытый мир своей благодатью. Высохшая грязь на моем теле противно стянула кожу, и остаток пути я остервенело чесалась. — Чего это с вами — встретила нас тетя Галя, отсвечивая зубными протезами. Мы с Гошей стояли возле подъезда, облепленные грязь с головы до ног — Прям, рабочий и колхозница, Мухина бы с ума сошла — заколыхалась телесами соседка. — Кстати, сегодня какие — то дураки сумку с харчами во дворе забыли. Не вы ли? Окрестные собаки праздновали целый день, торба ливерной колбасой до верху забита была.
— Не мы — гаркнул Гоша так, что с меня кусками посыпалась грязь.
— Я так и подумала — закивала головой мамина подружейка — наркоманы наверное, какие — то. Вы бы тут обтряслись, а то Олька убьет, если вы ей квартиру загадите — весело хрюкнула она и исчезла за своей дверью.
