– С Днем Рождения, – хлюпнула носом, и ощутила, как сорвалась первая слеза, оставляя на холодной сухой коже неприятный след. – Ты опять нас обогнал. Тебе сегодня двадцать три.
Пашка любил хвастаться, что старше нас с братом, а значит сильнее и умнее. Всего несколько месяцев в году, но его возраст был на целую цифру больше, из-за чего они с Марком частенько дрались. Я почувствовала, как на плечо легла ладонь близнеца и крепко сжала.
– Но это ненадолго, – близнец тоже улыбался, – пару месяцев, и мы тебя догоним.
Большая черная ворона спикировала на каменный крест на соседней могиле и наклонила голову, внимательно нас разглядывая. Щелкнула несколько раз крепким клювом и протяжно каркнула.
– Марк, – тихо попросила, не оборачиваясь.
Близнец понятливо кивнул, поцеловал меня в макушку, сказал, что будет неподалёку и вышел, а я осталась сидеть на корточках. Пальцы гладили едва заметный замерзший холмик, а я все еще улыбалась, ощущая, как одна за другой по щекам катятся непослушные слезы. Я не хотела отрывать руки от земли, поэтому не стирала их, и соленая влага неприятно собиралась на шее и закатывалась за воротник пуховика и теплого свитера.
– Пашка, – шепнула, хлюпая носом. – Мы с Марком институт заканчиваем, последний курс, представляешь? Я в магистратуру поступать хочу, а Марка тренером позвали в наш спорт центр. И в команду предложили городскую. А еще, Паш, я тут недавно такое устроила...
Я разговорила с Пашей не меньше часа, рассказывая про всю нашу жизнь. Почему-то казалось, что он стоит прямо за моей спиной у той железной лавочки, смотрит на меня своим задорным взглядом, внимательно слушает каждое слово и кивает. Это чувство было невероятно реалистичным, но я знала, что стоит мне обернуться и наваждение тут же спадет, а я опять останусь лишь в обществе любопытной вороны.
Когда я закончила говорить, в горле пересохло, а губы уже обледенели. Я переплела между собой замерзшие пальцы и несколько минут молча смотрела в обрамленные морщинками смеха бесцветные глаза на памятнике.
– Прости, – всхлипнула едва слышно: – Прости меня, пожалуйста. Я такая трусиха.
Ворона позади каркнула и захлопала крыльями, взлетая на дерево, а я вздрогнула и опустила голову.
– Я не могу, Паш. – тихо пробормотала, сжимая зубы, – Я знаю, что ты давно ждешь, но я все еще не могу ничег...
Я осеклась на полуслове. Взгляд натолкнулся на кусочек бумажки, завернутый в прозрачный полиэтиленовый пакет. Он лежал, воткнутый в снег между памятником и свежим венком. Дрожащей рукой я выдернула находку и перевернула. Это была картонная картинка со странным рисунком. Человек в одежде как в средние века злобно усмехался и держал в руках три меча, другие два лежали позади него на берегу. У самой кромки воды стояло еще двое людей, их лиц не было видно, но сгорбленные печальные фигуры красноречиво говорили об их скорби.
