В темноте мелькнул красный огонек. Кто-то курил. Так, если это Антон, то фортануло конкретно. А если нет, что сказать? Огоньку не найдется?
Я еще раз вдохнула и полезла через забор. Под ногами что-то хрустнуло. Судя по тому, что мне оцарапало ногу в том месте, где задралась штанина, я влезла в малинник. Еще и поломала его, как большая медведица. Я пыталась снова разглядеть огонек в конце огорода, а заодно собаку, если таковая имеется, но не могла. Руки вспотели, у меня даже голова кружилась от напряжения.
Я, вроде бы бесшумно прошла мимо крыльца, тут было посветлее, падал свет из окон дома. Впереди, в бане загремел тазик. Ага, значит, кто-то моется. Я прошла еще метра два, как вдруг за моей спиной раздался скрип входной двери. Я резко обернулась.
В дверном проеме стоял Антон с полотенцем на бедрах. Чтобы правильно подобрать слово, передающее выражение его лица, нужно сказать матом, но нельзя. Мягко говоря, он охренел. Пауза затянулась. А я стояла и думала, кто ж тогда, мать перемать, моется в бане?
— Ты что туту делаешь? — наконец спросил он, прикрыв дверь в дом.
— Э-э-э…в баню иду…, - сказал я, пожав плечами.
— Зачем? — ошарашено спросил он.
— Эм-м-м… хотела предложить свои услуги…развлечься и…, - ну как бы что пришло в голову, то и сказала. Договорить не успела, Антон перебил.
— Кому услуги-то идешь предлагать? — он спустился со ступенек, — Моему отцу?
— Вообще-то тебе.
Антон, не спеша, как кот вокруг мыши, подходил ко мне.
— А мне интересно, чтобы ты делала, если б вломилась в баню и увидела там моего папу?
— Было видно, что он еле сдерживается, чтобы не заржать.
— Я бы не вломилась, — насупилась я, — я бы в окошко подглядела сначала…
Тут он не выдержал и расхохотался на весь двор.
— Да тише ты! — ткнула я его в плечо, — Блин, меня комары чуть не сожрали, и я сюда бежала, как лошадь, и вообще…Ржет стоит!
Он пытался смеяться тише, но у него не очень-то получалось.
— Сын, это ты? — раздался где-то в коридорчике женский голос. Я с перепугу махнула в темный уголок сада, зацепилась волосами за ветку яблони, зашипела от боли, а потом услышала рычание. Из-под дерева на меня смотрели глаза-бусины маленькой черной псины дворняги.
— Воевода, ко мне! — позвал Антон, и мелкое черное существо ринулось к нему. Господи, собака все-таки была. На крыльцо вышла женщина.
— Ты чего еще здесь? Отец уж выйдет сейчас, он долго в жаре не может.
— Да я с Воеводой разговаривал.
Надо отдать должное воинственного в Воеводе было только погоняло. А в целом дворняга была добрая, на меня не лаяла, так только оглядывалась и зыркала своими бусинами. Я выдрала свои волосы из яблоневого плена, Антон что-то еще сказал маме и та ушла. Только я хотела выползти из своего укрытия, как появился отец Антона. Слава Богу, не голышом. А то я сначала даже зажмурилась. Он шел в банном халате до пят, и был копией своего сына. Вернее, сын был копией отца.
