Он лежал на расстеленном плаще, на небольшой поляне. Марк непонимающе завертел головой и заметил у дальних кустов боевого черно-белого коня.
— Уже очнулся? Отлично! — низким, мощным, как горный оползень голосом донеслось с боку.
В тени большого дуба, на земле сидел тот самый Рыцарь. Теперь его доспех был чистым, только вбитый нагрудник и широкие царапины напоминали, что он был в бою еще совсем недавно. Марк принюхался, но так и не смог уловить запаха воина, не смог ничего про него понять. Даже его раса осталась для юноши загадкой.
— Что случилось? — хрипло спросил Марк.
— А что последнее ты помнишь?
Марк помотал головой и сглотнул, чувствуя першение в горле.
— Я хотел узнать, как оказался здесь?
— Значит, все помнишь, — хмыкнул воин и легко поднялся на ноги.
Почти мгновенно преодолел разделяющие их расстояние, и положил перед застывшим волчонком немного хлеба, сыра и мяса. А еще и большой кожаный бурдюк с водой.
Мальчишка моментально забыл про настороженность и схватил флягу, впился в глиняное горлышко с вампирской жадностью. Рыцарь несколько секунд наблюдал за ним, потом вернулся в тень дерева.
— Как тебя зовут, волк? — спросил Рыцарь, когда понял, что мальчик готов к разговору.
Он проживал кусок хлеба, запил большим глотком воды и ответил:
— При рождении дали имя Марклэнд, но так почти никогда не называли. Разве что на именинах. Так что, я Марк. — Он резко оборвал себя, не желая произносить имя рода.
— Будем знакомы Марк, я запомню тебя, — прозвучали эти слова так, как будто означали намного больше, чем просто вежливость. Это чувствовалось по некоторой твердости и без того тяжелого голоса Рыцаря.
— А ваше имя, сир? — неуверенно спросил Марк.
Шлем отрицательно качнулся.
— Прости, но мое имя тебе ровным счетом ничего не скажет. Оно и мне, уже очень давно ничего не говорит. Так что, давай я останусь просто Рыцарем?
— Но, вы же спасли мне жизнь! — возмутился оборотень. — Я не могу не узнать даже имени того, кому обязан!
Воин поднял кольчужную перчатку, останавливая гнев волка.
— Тебя спас не я, юный волк Марк, а наше целительское зелье. Оно и мертвого, если надо будет, поднимет. И оторванную голову на место вернет, если в бою нужно. Так что твои раны для него — разминка, а не работа. Я имею полное право хоть купаться в этом зелье, а Выход у вас не нанес мне ран, так что пара пузырьков осталась. Сам понимаешь, ты мне ничего не должен…
— Но, как же так? — уперто мотнул головой Марк. — Я вижу ваш доспех, вы ранены, но потратили снадобье на меня!
