– Ты перед этим хотела сравнить меня с мажором. Мажор, – он деловито тряхнул салфеткой, заправляя ее тут же за ворот, – это прожигатель родительских денег и благ, ими обеспеченных. Мой отец был рабочим, а мама – воспитателем в детском саду. В этом плане мне повезло только с дядей. Но и тут не все столь красочно. Далее, – его взгляд излучал нарастающее негодование, – ничего еще не произошло такого, что вдохновило бы меня перейти на небанальные методы ухаживания. Да и вообще, я элементарно хотел с тобой пообщаться. Чтобы узнать поближе. Я не заинтересовал тебя? Ну что же, тогда не трать напрасно времени на пустое общение!
– Тебя расстроил телефонный звонок? – внезапно побеспокоилась она.
– Не знаю, кто больше… ты или…
Устремившийся на нее взгляд показался пустым. Просто отрешенным. Будто за одну минуту из него вытянули всю ту импозантность, которая совсем недавно ее завораживала. Да, она переборщила с язвительными замечаниями. Нужно срочно все переиграть, как-то исправить, чтобы забыть эти недоразумения.
Под ее несвязные объяснения Костя куда-то улетучился. И это был тот мир, который он ненавидел. Мир боли и негодования, заставляющий его много раз о многом сожалеть. Периодически ему Небеса будто напоминали об этом: твоя жизнь искалечена, и личное счастье ты получишь не в этой. Нет, на счастье он уже давно не претендует. Ему хотелось спокойствия – элементарного душевного спокойствия… Неужели тоже не в этой жизни?
– Прости, но, похоже, что нам придется прерваться, – холодно завершил Костя.
Зазвенела тишина, и Света попыталась сообразить: это было сказано невзначай или всерьёз?
– Не поняла? – сдвинула брови она.
Ох, это женское угрожающее «не поняла»!.. Его вывело из себя буквально всё, а звонок с новостями поставил точку в неудачах этого вечера. Лучше заканчивать общение, пока тут не разгорелся скандал. Нет-нет, скандал даже не с этой странной женщиной. А с той, психику которой ему понять вообще не судьба.
Хотя, вполне вероятно, что поведение Светы оказалось кстати – ему не придется объясняться перед ней за необходимость отъехать. Да! Последний факт был бы пренеприятнейшим из всех перечисленных аргументов. Он разочарован и опустошен!
– Причуды богатой и избалованной жизни тебе не понять. Я вызову такси.
– Ты шутишь? – ошеломленно спросила она в ответ на бестактный сарказм.
– На это похоже? – его разозленный взгляд стал контрольным «выстрелом».
Вечер перестал быть томным, она добилась от него непредсказуемости, но теперь это не радовало. И вдруг Свете стало жалко себя, ведь она приложила столько сил для этой встречи: чего только стоило преодолеть свое запуганное «я»!
