И эти костюмы… она ненавидела его галстуки и костюмы, ибо ей казалось, что Константин Юрьевич Ордынцев совершенно испорчен современной модой… или собственной состоятельностью… или… правильностью… Короче, что-то она ненавидела в нем, это точно. До тошноты ненавидела. Но вот что?
Не так давно Лена со злостью буркнула Свете в трубку: «Определись, наконец, что тебе в нем нравится или не нравится!» Да не знала она сама! Ее попеременно раздражали то его галантность, которой она раньше восхищалась, то властность.
Как раз сейчас Дарина находилась у него на совещании. С нервозностью клацая мышью, Светлана представляла, как сейчас та придет и непременно начнет цитировать его «уникальные» шуточки да «гениальные» решения. Сквозь эти раздумья она услышала звон местного телефона.
– Потёмкина, тебя! – услышала она чей-то голос. – Дарина.
Странно, зачем ей понадобилась такая мелочь, как Потёмкина? Ведь у нее есть заместитель по любым вопросам – Аллочка Заволодько!
– Света! – вдруг истошно закричала в трубку начальница так громко, что все с любопытством обернулись. – Скорее! В моем столе в первом ящике стоит лекарство, пузырёк… капли… забыла название… Немедленно неси их сюда! Бегом!
Короткие гудки привели ее в изумление, но Света понимала, что на разгадывание причин времени не было. Она бросилась в кабинет к Дарине, схватила лекарство и полетела к Ордынцеву. «Сюда» – это ведь к Ордынцеву? Ну да, где еще может быть совещание руководителей? Лишь по пути взглянув на капли, она поняла, что это сердечные.
Двери в кабинет директора распахнуты настежь. Увидеть с приступом Света готовилась кого угодно, но никак не самого Костю. Ее окатило холодом и почему-то затрусило. Он сидел неподвижно, скрючившись за столом и опустив голову на левую руку. Правая была под рубашкой, в области сердца. Галина Ивановна отсутствовала. Трое начальников – планового, внешнеэкономического и финансового отделов, – как завороженные, смотрели на него. Свету это убило – три взрослых человека просто бездействуют!
– Что же вы сидите? – с гневной обеспокоенностью воскликнула она.
Забыв обо всём, что могло внутренне смутить, девушка бросилась к Косте, а побелевшая Дарина, на ходу выхватив лекарство из ее рук, принялась его капать в стакан.
– Довели, сволочи! – рыдала она.
– Он сказал, что сейчас пройдет, – с удивлением пытался оправдаться Кирилл Михалыч.
– Он другого и не скажет, – с досадой прокомментировала Света. – Откройте окна!
