- подумал Нил. Он вернулся в темноту кинотеатра. По крайней мере, он сможет спокойно посмотреть заключительную часть фильма теперь, когда остальные зрители так или иначе ушли. Может быть, старик все еще был там, спал в первом ряду. Пока он не храпит слишком громко, - подумал Нил, - я могу просто оставить его в живых.
- У меня есть для вас кое-что! - Линдси подпрыгивала на носках, но ее улыбка была неискренней.
Она не была счастлива. Дениз вызвала ее на ночную смену. Шерил в последнюю минуту позвонила и сказала, что заболела. Там было скопление дерьма, мочи и различных неопознанных выделений организма, отчаянно нуждающихся во внимании.
Прошла неделя, и Линдси возненавидела эту работу. Она напомнила себе, что деньги оплачивали счета и скрывали дохлого папу. Папа все еще вонял в своей спальне, так что ей тоже не особенно хотелось слоняться по дому. Обитатели "Дубка" воняли, но, по крайней мере, они не были такими вонючими, как шестимесячный труп, оставленный при комнатной температуре.
Толстые, неряшливые обитатели мужского пола напомнинaли Линдси папу. Она делала все возможное, чтобы избегать их, предпочитая вместо этого справляться с нуждами пациентов с кататонией и тех, кого она считала в целом жалкими и безобидными. Дениз поручила Линдси организовать вечерние развлечения. Дюжина сморщенных, пыльных тел сидела, откинувшись на спинки стульев, в комнате для занятий, в то время как Линдси стояла посреди комнаты, пытаясь собрать хоть какое-то подобие энтузиазма.
- Хендрикс, наш уборщик, согласился исполнить несколько танцевальных номеров. Разве нам не повезло! Он сказал мне, что раньше был главным хореографом в школе танцев для мальчиков в Южной Африке, прежде чем его заставили... Я имею в виду, решил эмигрировать.
Слезящиеся глаза жильцов безучастно уставились на нее. Некоторые глаза снова опустились на загнутые страницы "Женского еженедельника". Все, о чем могла думать Линдси, так это о том, что старость - это приговор хуже смерти. Может быть, создатели фильма знали толк в "Бегстве Логана"[6]. Фильм, который она смотрела, когда Шерил выбирала вечернее занятие для жильцов.
Линдси нажала кнопку воспроизведения на проигрывателе компакт-дисков, и из крошечных динамиков завыла старая песня "Purple Haze"[7]. Хендрикс вбежал в комнату без аплодисментов. Линдси пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы удержаться от смеха. Уборщиком был чернокожий пожилой невысокий мужчина с пышным афро на голове. На нем был плохо сидящий фиолетовый бархатный топ, а его накрахмаленные белые теннисные шорты были такими обтягивающими, что Линдси могла видеть очертания его короткого обрезанного члена, сложенного вверх так, чтобы он упирался в живот.
