Рыжий медленно потянул носом наполненный теплом камина воздух и, прикрыв глаза, мягко улыбнулся. Чувствовалось, что самого его собственный поступок глубоко удовлетворяет.
— Ты знаешь, Ан… — задумчиво начал он после недолгого молчания, — Мы ведь никогда не уходим окончательно, мы никогда не умираем — мы продолжаем жить в наших детях, в тех, кому передали свои знания и свою тягу к жизни. Увы, ни у тебя, ни у меня детей нет…
— Всех беременных от меня девушек мы убили, — напомнил Анхель. Старый друг пренебрежительно отмахнулся.
— То было во имя высшей цели, коей мы так и не достигли. Я говорю не об этом, Ан, — он внезапно распахнул глаза, в упор взирая на названного брата, — Ты знаешь, я никогда не был провидцем, хотя и тщился постичь это искусство. Но интуиция моя никогда не лгала, и я привык доверять ей. Сейчас она говорит, что последняя битва окажется для меня действительно последней, что скоро я покину этот мир. Марк подтвердил мои догадки — он сказал, что я проиграю, но буду рад этому… Не представляю, как может все повернуться таким образом, — оборотень ненадолго примолк, затем тише продолжил, — Всю свою жизнь я жил ради тебя и твоих целей, брат, я положил всего себя на их исполнение. Но теперь ты отказался от своих целей. Не спорь! — видя, что собеседник хочет возразить, Чеслав вскинул руку в останавливающем жесте, — Молодой наследник изменил тебя, Ан, сильно изменил, и ты уже не готов, как прежде, убивать всех и каждого, лишь бы отомстить. Похоже, по прошествии полутора тысяч лет ты наконец-то остыл, брат, ты успокоился и обрел мир в сердце… Но за это время я успел обрести личные счеты со многими твоими врагами, и сдаться я не могу. Я буду сражаться до последнего, даже зная, что мне суждено поражение… Но я не хочу уйти, не оставив следа в этом мире, не хочу, чтобы все нажитые мною знания пропали втуне! Детей у меня нет и никогда не было, поэтому я создал себе сына сам, — рыжий неожиданно улыбнулся, — Помнишь, когда-то давно мастер пытался найти магический способ стать родным де Нормондам? Поиски его успехом не увенчались, а по прошествии трех сотен лет и вовсе стали бессмысленны — его внуки стали той самой кровной ниточкой, что связала его с семьей. Я же такой способ нашел, — улыбка его стала кривой, — Долгие и кропотливые изыскания, сложная магия, которая сводится в итоге к зелью с добавлением нескольких капель моей крови — и набор генов маленького Адриана изменен, одни заменены другими, и я становлюсь его кровным отцом. Я хотел отобрать сына у графа, и я это сделал! Не так, как хотел, но способом лучшим, ибо, не забирая сына у него, я присвоил его себе. Адриан — мой сын, ребенок, человек, которому я передам все свои знания, и который сумеет пустить их в дело!.. Впрочем, должен заметить, что все оказалось проще, чем я думал — должно быть, склонность обращаться у мальчишки была, все-таки его родной дядя этим искусством не обделен, поэтому все прошло очень гладко. Что же ты молчишь, Анхель? Я жду поздравлений.
