Ответить Анри помешал внезапно вспыхнувший свет. Татьяна, которая, казалось бы, мирно дремала на стуле, но успела проснуться как раз вовремя, чтобы услышать новости, стояла возле выключателя, глядя на незваного визитера серьезно и внимательно.
— В былые время гонцу, принесшему плохую весть, отрубали голову, — задумчиво проговорила она, — Полагаю, будет справедливым приветить того, кто принес весть хорошую. Значит, ты говоришь, Чеслав потерпел громкое поражение?
Анхель, который особой симпатии к этой девушке никогда не питал, но, с другой стороны, и во враги ее особенно не записывал, недовольно кивнул.
— Подслушивать нехорошо, Татьяна, — от шпильки он, тем не менее, не удержался, — Могла бы включить свет раньше, я бы рассказал обо всем и тебе, и твоему сыну. Да, — он сдвинул брови, — Да, мой друг потерпел поражение. Не окончательное, но все-таки громкое, ибо армия, призванная твоим отцом, оказалась чересчур многочисленна. И да, я просил его забыть о вражде — я не хочу больше воевать! Не хочу этих постоянных стычек между моим братом и моим другом, не хочу метаться между двух огней!..
— Ты предпочтешь меня? — Анри, чуть повернув голову, внимательнее вгляделся в друга, — Ведь нужно выбирать, Ан… Или ты с нами, или с ним.
— Я не хочу выбирать! — ворас немного повысил голос, — Я, черт возьми, полторы тысячи лет жил одной только ненавистью, а теперь, обнаружив, что и в стане врага у меня есть друг, не хочу продолжать цепляться за нее! Я не хочу разлучаться с Чесом, но я не… — он осекся и много тише продолжил, — Не хочу помогать ему идти против вас.
Татьяна негромко вздохнула и покачала головой. Собеседнику в этот момент она искренне сочувствовала.
— Тебе тяжело, — тихо резюмировала она, — Выбор не прост, и я понимаю, что ты хочешь сказать, к чему стремишься… Но, Анхель, ты же понимаешь, что Чеслав не примирится! Он… я не знаю, он вообще когда-нибудь был нормальным человеком? Спокойным, счастливым, не желающим никому зла…
Альбинос тоскливо, протяжно вздохнул и улыбнулся с такой неизбывной грустью, что у девушки невольно защемило сердце.
— В детстве, — шепнул он, — Только в детстве, в те несколько месяцев, когда мы играли в саду моего отца, и нас никто не трогал. Тогда он был обычным человеком, он был счастлив, и счастлив был я. Но потом пришел ворас, подосланный Антуаном ла Бошером, Чес открыл в себе оборотня, Чес убил человека… — он мотнул головой, — А я потом убил Антуана. Пожалуй, месть моя давно совершена…
