— Как бы там ни было, — перебил Людовик, сам поднимаясь на ноги и широко улыбаясь, — А количество наших врагов, как я понимаю, уменьшилось еще на одного. По-моему, это вполне можно считать предвестием победы, ребята. Виват!
* * *
К поместью Виктор подошел не скоро — не взирая на браваду, на резкость речей, проявленных им в замке, старый граф был все еще слаб и передвигался с некоторым трудом. Учитывая же, что поместье располагалось глубоко в лесу, и возникала необходимость миновать разнообразные препятствия — ветви, сучья, кочки и корни, — нет ничего удивительного, что путь растянулся на еще большее время.
По дороге Вик несколько раз упал, не сумев удержаться на ногах и проклял все на свете, прежде, чем сумел, наконец, распахнув дверь поместья и пройдя по длинному, темному и узкому коридору, предстать пред очи учителя, восседающего в гостиной на первом этаже.
Услышав шаги, Чеслав медленно поднял голову, окидывая ученика тяжелым взглядом. Как-то сразу становилось понятно, что оборотень не в духе.
— Не вижу меча в твоей руке, — холодно молвил он, переводя взгляд с запястья собеседника на его лицо.
Тот сглотнул и, силясь выпрямиться, виновато опустил подбородок.
— Прошу меня простить, учитель… но это оказалось мне не под силу. Вы не сказали, что меч способен вытянуть силу…
— Не сказал?! — Чеслав быстрым, резким движением поднялся на ноги, сдвигая брови, — Я говорил тебе, для чего нужен мне Нейдр, глупец! Как ты мог отдать его им?!
— Но, учитель… — Виктор, который, в общем-то, ожидал, что оборотень будет недоволен, тихонько вздохнул, — Вы… должно быть, забыли, или не знали… но меч забирает силу, если просто прикоснуться к его рукояти, я… коснулся… — он на мгновение сжал губы, — Мне… я думаю… судя по всему… я больше не ворас. Не знаю, бессмертен ли я…
Чеслав вскинул голову и, сузив желтые глаза, медленно повел подбородком. Лицо его было непроницаемо.
— Вот как, — говорил оборотень медленно, очень тяжело и жестко, — В таком случае, как ты посмел явиться сюда?
Вик, таких слов все-таки не ждавший, невольно отступил, робко поднимая взгляд.
— Я… учитель, я… должен был доложить, и потом, я могу быть полезен…
— Полезен?! — гнев рвался наружу, и Чеславу едва удавалось его сдерживать, — Чем можешь быть полезен ты, жалкий человек, так глупо потерявший дарованную тебе силу?! О, зачем я только оставил тебя в живых! — он закатил глаза и, не в силах держать себя в руках, быстро прошелся по комнате.
