Фигура его медленно растаяла в воздухе, — чудилось, что даже перемещается Людовик неохотно, более подчиняясь желанию своего наставника и учителя, нежели собственной воле.
Анхель, пронаблюдав это, сделал шаг к режиссеру провалившейся пьесы.
— Битва окончена, мастер, — негромко вымолвил он, — Я думаю, нам стоит последовать примеру вашего племянника.
Альберт, очень явственно раздосадованный, склонил голову набок и, обежав взглядом напряженно и серьезно созерцающих его обитателей замка, криво ухмыльнулся.
— Пожалуй… Следует позволить врагу зализать раны. Не только Чеслав любит быть благородным… — он вздохнул и, подняв два пальца, коснулся ими виска, как будто бы отдавая честь, — Жаль, что приходится прощаться так сумбурно, друзья мои, но я вернусь. Очень скоро вернусь… — более прибавлять он ничего не стал и, медленно моргнув, растаял, подобно утреннему туману. Анхель исчез вместе с ним, склонившись на прощание в едва заметном, но очень вежливом поклоне.
Эрик, немного опиравшийся на невидимую преграду между прутьями решетки, неожиданно едва не упал, подаваясь вперед под тяжестью собственного тела. Преграда исчезла. Клетка, помедлив мгновение, рассыпалась металлическим прахом и упала к ногам прежде заключенных в ней людей.
Обитатели замка, как освобожденные, так и бывшие на свободе, медленно переглянулись между собою и, не сговариваясь, бросились к Ричарду, сжавшемуся на земле. Возле него, не зная, что делать, что предпринять и как быть, метался Дэйв, все еще пребывающий в облике пантеры.
Роман, который в силу своих способностей оказался возле оборотня первым, присел около него на корточки и уже хотел, было, коснуться его плеча, то ли затем, чтобы привести в чувство, то ли просто чтобы проверить, в чувстве ли он, однако, вспомнив, что ранен был Ричард именно в это плечо, остановил пальцы в нескольких сантиметрах от его тела.
Дэйв, крутящийся рядом, толкнул его лбом в плечо, пытаясь что-то сказать, или же просто стараясь подтолкнуть молодого человека к действиям. Роман, едва не упав от неожиданности, недовольно отмахнулся от него.
— Не приставай ко мне, животное! Лучше бы нормальный вид принял, да помог хозяина до замка дотащить, а он еще и меня уронить хочет.
— Ты что несешь? — Винсент, остановившийся возле юноши и замершего на земле в неподвижной позе оборотня, нахмурился, быстро поднося палец к губам, — Какой еще нормальный ви…
— Он без сознания, — перебил интантер, — Опять. Поэтому сейчас пока можно и болтать обо всяких крайне запрещенных к прослушиванию вещах, да и превратиться кое-кто вполне имеет право.
