С амбара вышли, маски натянули, один гринго таиться не стал, но это дело его личное. Хоть и утро было раннее, а на улицах и народа не было почти, до самого банка добрались, переглянулись. Пока всё по плану шло. У дверей встали, гринго револьверы выхватил.
— Первый зайду, — буркнул, да пинком дверь выбил, в зал вошёл, как к себе домой.
Пепе тоже обрез достал, парни оружие вытащили, в зал забежали.
— Ограбление! Не двигаться никому!
Слаженно действовали, как всегда. Всех на мушку сразу, кто дёрнется — можно и прикладом двинуть, Мигель, вон, уже ценности с посетителей собирать взялся, Пепе кассиру обрезом в лицо ткнул, чтоб деньги быстрей собирал. Гринго ключи от заднего помещения уже где-то раздобыл, открыл, к сейфу пошёл вместе с Эмилио.
Пепе даже расслабился на мгновение, как по маслу всё проходило, даже охранники пистолетики побросали свои, в угол зажались, как овечки невинные. Знали, что ни одного законника в городе нет сегодня, и зазря жизни класть не стали.
Баба завопила какая-то, Хавьер ей пощёчину дал, чтоб заткнулась. Тут джентльмен какой-то дёрнулся, а Чико ему из винчестера пулю прямо в шею и всадил. Ещё больше крику поднялось, кровища из джентльмена хлещет фонтаном, охранник один за пистолет схватиться попробовал, так тоже на пулю напоролся. Суматоха началась, гринго на выстрелы прибежал, глянул злобно. Главное, что с сумками полными.
— Уходим, уходим! — Пепе заорал, напоследок прикладом кого-то ударил.
На улицу выбегать стали потихоньку. Хавьер в воздух из револьвера стреляет, шороху наводит. Да только тут вдруг и по ним пальнули, из окна какого-то. А потом Пепе смотрит, а по главной улице законники скачут, из Остина возвращаются, человек двадцать. И уже ружья подоставали, и даже целится кто-то.
— Живей, pendejos! — зарычал. — Vamos, vamos!
— Эй, вы! Бросайте оружие! — шериф, видимо.
Но Пепе живьём сдаваться точно не хотел. Подождал, пока из банка выбегут все, в сторону шерифа пальнул, со всеми вниз по улице побежал, к лошадям. На гринго взглянул мельком, тот тоже бежал, пыхтел злобно.
— Хефе, там тоже! — Чико заорал, он первым шёл.
И первым же на пулю нарвался, мозги только на стенку брызнули.
— Дворами!
Побежали дворами, переулками. Да только лошади все в другой стороне остались. Но зато от погони оторвались, на церковный двор выбежали. Пепе внутри спрятаться решил, переждать.
Внутрь зашли, священник возражать не стал. Мало кто возражать осмеливался, когда револьвером под нос тычут. В винный погреб спустились, переглянулись хмуро. Хавьер тут же церковным вином причастился, да и Эмилио с ним успел.
