Остальных я сразу не разглядел, тем более, что они лежали почти полностью спрятавшись под одеялами. Видно было, что контингент в палате подобрался самого разного возраста и габаритов, но ничего больше ясно не было.
Я быстро застелил кровать, лег и накрылся простыней, стараясь не привлекать лишний раз к себе чужое внимание. Но ничего особенного не происходило и постепенно я успокоился.
В полной тишине прошло около получаса.
Понемногу мои соседи по палате начали подавать признаки жизни. Седой мужик лет пятидесяти, душераздирающе завыл, обильно пуская жидкую слюну и лишь через несколько секунд я понял, что это он так зевает. Еще через несколько минут на середину палаты выбрался молодой парень и вдруг заорал дурным голосом:
— Выпустите меня отсюда! Я совершенно здоров! Я нормальный!!
— Я тоже здоров! — заорал старик, лежавший по соседству, и начал подниматься.
— И меня отпустите! — заорал кто-то с другого конца палаты.
Контингент бодро отходил ото сна, и, было похоже, совершал привычные процедуры, заменявшие им утреннюю зарядку и умывание. Вскоре уже по всему помещению беспорядочно бродили самые разные люди. Можно даже было представить себе, что все происходит в обычной больнице: то там, то тут обитатели палаты останавливались и затевали разговоры, некоторые неспешно двигались мимо моей кровати, косясь любопытными взглядами на новичка, и не решаясь, видимо, подойти поближе. Но стоило приглядеться, как становилось заметным, что практически все в палате выглядят неухоженными, а то и откровенно грязными. Странные пятна на одежде, о происхождении которых не хотелось даже гадать, даже на значительном расстоянии вызывали стойкий рвотный рефлекс.
— Истину говорю вам, — проникновенным голосом сказал на удивление безликий и серый мужичок в грязной рубахе. — Всё мне подвластно в этом мире. Всё! Эти недалёкие так и не поняли, на кого подняли руку, заточив в сие узилище!
Он картинно обвел рукой палату, но на него никто не обратил ни малейшего внимания.
— Я — Бог! — радостно возвестил мужичок, видимо и не рассчитывавший на особый успех. — Кто хочет на свободу? Только скажите — я всех отпущу. Мне только пальцами щелкнуть…
Невежливо перебивая «бога» характерно зашумела, ударяясь о воду, мощная струя. Я осторожно посмотрел в ближний к дверям угол. «Удобства», оказывается, были прямо здесь, в палате, представляя собой большое ведро, в простонародье называемое «парашей». И какой-то псих, выделывая замысловатые движения тазом, пытался этими удобствами воспользоваться. Получалось у него не очень, и я поспешил отвести глаза.
