Играть на публику очень интересное занятие. Даже для совершенно посторонних людей лучше казаться не растерянной, не ждущей, а просто скучающей. Таковы правила. Для всего есть свои правила. Шаблоны. Надо только их придерживаться. И тогда никто никогда не поймет, кто ты есть на самом деле. Что ты из себя представляешь и что чувствуешь.
Важная деталь. Принципиально важная деталь.
«Плачь перед тем, кто сможет оценить твои слезы. Понять их и принять. Пусть они будут искренними и правдивыми. От души. И никогда наигранными. Это не сила духа и не скверный характер. Это честность. Это желание открыться и признаться в своей слабости. Но только перед тем, кто не захочет причинить тебе большую боль».
Часы показывают без четверти девять. И мне кажется, что я зря сижу. Зря жду. Зря на что-то надеюсь. Зря проговариваю про себя вопросы и выстраиваю фразы. Все зря.
И когда эта мысль настойчиво проникает в голову и там укореняется, появляется Романов. Замечаю его сразу. Во-первых, потому что постоянно слежу за входными дверями. Во вторых, потому что при его появлении посетители в ресторане замирают. Непроизвольно. На какую-то долю секунды. Словно время совершает скачок. Или рывок. Берет тайм-аут, чтобы сделать следующий вдох.
Эффект превосходства над остальными. Притягивающий внимание, как магнит. Останавливающий время, как стоп-сигнал.
Даже официанты не сразу соображают, что к нему надо подойти и проводить за столик. Он просто быстро проходит мимо них, не повернув головы. Точно их не существует в его мире. Уверенно направляется ко мне, словно мы заранее договорились о встрече. О месте. О конкретном столике.
Его взгляд не блуждает по сторонам. Не ищет и ничего не ждет. Очень статичный взгляд. Неподвижный.
Девушки за барной стойкой откровенно провожают его глазами. На их лицах обозначен интерес. Кошачий интерес при виде сметаны. Еще чуть-чуть и мне кажется, что я услышу их довольное урчание.
В животе вспыхивает странное чувство. Как будто я только что оказалась на краю обрыва и случайно оступилась. Сердце на мгновение замирает и вдруг подскакивает. В кровь врывается адреналин. Так что стенки сосудов расширяются, заставляя лицо гореть. Отворачиваюсь.
Буквально через несколько секунд он окажется рядом. Красивый. Уверенный. Опасный. За эти несколько секунд мне надо взять себя в руки. Вернуться к ужину и сделать вид, что не происходит ничего особенного.
Ничего особенного, но что-то происходит. Правда, пока я не могу понять, что именно. Внутри. Под кожей. В пространстве между нервными клетками.
