— Максим? — удивилась я и остановилась.
Я даже не успела дойти до конца длинного здания, в котором находилось кафе, когда Макс меня окликнул.
— Нам нужно поговорить, — сказал парень, останавливаясь рядом.
Теперь я видела его лицо, взволнованный взгляд. Почему он пришел? И как узнал, где её искать?
— Некогда, Макс, мне к Мише надо, срочно. Олег снова хочет его забрать.
— Тогда поехали, — ответил Максим и достал из кармана черных брюк ключи от машины.
У меня появилось стойкое ощущение дежавю. Я села на пассажирское место, пристегнула ремень безопасности, назвала адрес. Позвонила Наталии, но та не ответила. Отправила ей сообщение, чтобы та тянула время, если приедет Олег. Всю ситуацию объяснить не могла в смс, да и не надо ей знать подробностей.
Приятный прохладный воздух из кондиционера остудил разгоряченную кожу. Автомобиль резко тронулся и помчался по дороге. Макс оказался рядом очень вовремя.
— Как ты узнал, что я тут? — спросила я, сжимая руки коленями, ощущая, как болезненно бьётся сердце от нарастающей тревоги.
— Пообщался с Алёной.
— О-о, понятно. И как?
Макс пожал плечом.
— Да так, нормально. Узнал, что хотел, — задумчиво ответил он, не сводя глаз с дороги. — О чем ты говорила с Григорьевым? — теперь его брови сдвинулись к переносице, губы недовольно сжались.
— Хотела узнать, что будет, если я и Миша уедем. Будут ли нас преследовать, должна ли я что-то. Оказалось, ему на нас плевать, но вот те, кто ведёт должников, могут использовать разные методы, и он за их действия ответственности не несёт, — проговорила горько, сбивчиво, ещё раз осознавая безвыходность.
— Другого можно было и не ожидать.
— Это ужасно, Макс, — выдохнула я.
Я пока не могла ни на чём сосредоточиться, все мысли занимал Миша. Нельзя, чтобы это снова повторилось. Надо что-то с этим делать. Уехать, спрятать сына и никогда не отдавать, не показывать, иначе муж его отберёт. Он может, реально может и никакой суд не поможет тогда. Ярость от бессилия, гнев и чувство обреченности сводили с ума. Я только отошла от последней выходки Олега, как он снова стал угрожать. И все ради чего? Получить в лицах окружающих статус отца-одиночки, а меня обозвать матерью-кукушкой? Оставить себе наследника, чтобы передать ему дела, когда придет время? Удобно, ведь Миша уже не младенец. Не надо ждать, пока кто-то родит, нервничать, что может появиться девочка, а не мальчик. Это намного проще, тем более, зная отношение Олега к беременности и всему с этим связанному. Растоптать меня окончательно, словно ранее он этого не сделал. Или показать Рите, какой он молодец? Я уже не понимала его мотивов. Лишь знала наверняка, что всё им сделанное, в первую очередь, принесет боль именно мне и сыну.
