Как-то после принятия лечебной ванны с травами, которую ежедневно готовила для девушки Басса, Альбия прилегла на ложе, расслабленная, рассеянная. Казалось, она уже смирилась со своей участью и теперь была похожа на покорного ребёнка, однако внутри у неё тлело пламя, которое невозможно было ничем погасить.
Пребывая в состоянии безысходности и отчуждённости, которое становилось для неё всё более привычным, Альбия не сразу обратила внимание на разговор, доносившийся из-за двери её кубикула. Негромкий голос Бассы приглашал кого-то войти. Занавес поднялся, и кормилица вошла, ведя за руку молоденькую, лет четырнадцати, девушку в короткой тёмной тунике. Девушка была хороша: гладкая оливковая кожа и густые иссиня-чёрные волосы выдавали уроженку знойного юга; мягко очерченный, приоткрытый рот свидетельствовал о наивности; широко расставленные, в обрамлении пушистых ресниц глаза казались бы прекрасными, если бы не их неподвижный, как будто застывший взгляд.
– Это Элат, родом из Сирии, – сказала Басса, подталкивая девушку вперёд. – Я увидела её, когда выходила от Пинарии. Кто-то зло подшутил над нею, указав на святилище Весты как на храм Эскулапа, который она искала. Бедняжка слепа и мечтает, что боги смилуются над нею и вернут ей зрение.
Альбия с усилием встала и подошла к девушке.
– Есть ли у тебя друзья или родственники в Риме?
Девушка была не то слишком робка, не то испугана.
– Нет, у меня никого здесь нет, – не сразу ответила она. – Мой старый господин умер, а его дочь, ставшая теперь хозяйкой в доме, вышвырнула меня на улицу. Она всегда недолюбливала меня...
– Бедняжка, – посочувствовала девушке Альбия, положив ладонь на её голову.
Затем она перевела взгляд на Бассу и спросила:
– Что же я могу сделать для неё?
– Она рассказала мне по дороге, что знает толк в цветах и умеет ухаживать за ними, – робко намекнула кормилица. И прибавила, с мольбой глядя на весталку: – Было бы жестоко оставить её на улице – она беспомощна и одинока, точно осиротевший ребёнок.
– Ты хочешь служить в моём доме? – обратилась Альбия к девушке.
– О госпожа! – вместо ответа воскликнула Элат, нашла руку весталки и принялась покрывать её поцелуями.
Альбия мягко высвободила свою руку и отвернулась: столь бурное проявление благодарности смутило её.
– Пойдём. Я отведу тебя в тепидарий* и дам тебе новую одежду. – Басса обняла сирийку за плечи и они вышли.
К новой рабыне Альбии постепенно все привыкли. Она оказалась на удивление смышлёной и исполнительной и, несмотря на слепоту, очень скоро научилась передвигаться по дому без помощи сердобольной Бассы. Иногда она даже опережала других служанок, первой приходя на зов своей молодой госпожи.
